Карлсон-философ и одинокая Фрекен Бок: новый спектакль Софьи Маламуд адресован и детям, и взрослым

Театральный режиссер, педагог и актриса – Софья Маламуд больше десяти лет работала над различными постановками в Ярославском ТЮЗе. А в сентябре этого года она представила зрителям свой собственный спектакль «Разыскивается Карлсон». Герои этой увлекательной истории, которые казались нам такими предсказуемыми и понятными, удивили и своими поступками, и неожиданными эмоциями, и философским взглядом на жизнь… Об этом мы и поговорили с режиссером после премьеры.

Эта любовь не мешает работе? Есть родители, которые боготворят своих детей, всё им спускают…

Нет! Любовь не мешает! Актеры ведь тоже знают меня как облупленную, знают мой стиль, мою руку. Когда мне что-то не нравится и я начинаю злиться, они это сразу чувствуют. А главное, они понимают, что я прекрасно знаю их сильные стороны, знаю потолок каждого актера, и, пока каждый не достигнет своего потолка, – буду требовать. Именно потому, что я их хорошо знаю, я от них и требую.

Поставить не очень известную историю про Карлсона – ваш личный выбор?

Да, это было мое предложение, и руководство театра на это с удовольствием согласилось. У Астрид Линдгрен три книги о Малыше и Карлсоне, и больше распространена, конечно, первая, та, которую все знают по мультику. Эта история ставилась-переставилась во многих театрах. А мне ближе третья книга, которую вообще мало кто знает.

Почему именно эта книга?

Третья книга – это в большей степени история не столько Малыша и Карлсона, сколько история взаимоотношений Фрекен Бок и дядюшки Юлиуса. Они ведь тоже очень одиноки. Вообще, тема одиночества у Астрид Линдгрен переходит из книги в книгу, из рассказа в рассказ. Ее всегда волновала тема одинокого ребенка, особенного ребенка. Это всё обусловлено и личностью писательницы, и ее биографией. Астрид Линдгрен всегда была хулиганкой, коротко стриглась, была этаким мальчишкой, до 80 лет лазила по деревьям – словом, чувствовала себя ребенком всю жизнь, и очень хорошо понимала психологию детей. Будучи еще совсем-совсем молоденькой, она родила сына без мужа, и, поскольку жила практически в нищете, вынуждена была отдать своего сына в приемную семью, где мальчик жил до 5 лет. Она приезжала к нему, конечно. Но долгие-долгие годы ее очень сильно мучила эта история. Отсюда все ее книги о детском одиночестве. Отсюда – волонтерская работа, известно, что Линдгрен очень много помогала детям-сиротам, много общалась с особенными детьми, страдающими аутизмом и другими заболеваниями. Она с ними разговаривала на одном языке, понимала их. При этом она всегда говорила с детьми честно.

Как и в своих книгах. Где Линдгрен совершенно не боялась честно писать о боли, о смерти…

Да, у нее немало произведений для детей, которые заканчиваются очень грустно – то девочка остается сиротой, то ребенок умирает. Линдгрен не боялась сочинять для детей трагические истории. Потому что ребенок должен не только веселиться и радоваться, он должен учиться сочувствовать, соболезновать, помогать другу, помогать тому, кому сейчас плохо. Это очень важно!

В спектакле «Разыскивается Карлсон», как вы уже сказали, отчетливо звучит и тема одинокого взрослого. Фрекен Бок здесь оказывается беззащитной женщиной, страдающей от отсутствия любви…

Это как раз объясняет, почему она такая вредная, замучившая ребенка: «Сделай то, сделай это, так себя не веди, ешь кашу…» Потому что она одинокая и несчастная. Почему дядюшка Юлиус с таким ужасным характером? Почему чувствует себя вечно больным? Потому что он тоже одинокий. И только благодаря ребенку, которому знакомо чувство одиночества и который знает, что чудеса возможны, – происходит преображение и Фрекен Бок, и дядюшки Юлиуса. Мы видим это волшебство – становится нежной Фрекен Бок, выздоравливает дядюшка Юлиус. А секрет прост: они оба вспомнили – что значит быть ребенком, начать играть, шалить, хулиганить. Возвращение в детство меняет человека. И это – настоящее чудо!

О вере в чудеса в спектакле неожиданно философски рассуждает Карлсон: «Взрослые всегда падают в обморок, когда видят чудо». Как вы считаете, почему взрослые такие?

Потому что, если верить в чудо, получается, что жизнь прекрасна! А взрослые так привыкли жаловаться на жизнь. Мне как раз хотелось, чтобы взрослые вспомнили, что чудеса бывают, что жизнь прекрасна. А те, кто не радуются жизни и не верят чудеса, всегда такие скучные, хмурые, – они и вокруг себя всё делают скучным и грустным.

В вашей жизни чудеса случаются?

Постоянно! Потому что я знаю, что они есть. Потому что внутри себя я остаюсь ребенком – и в силу профессии, и потому, что я работаю с детьми, уже много лет руковожу детской театральной студией в Петербурге. Я очень хорошо понимаю детей, чувствую их. Моя первая специальность, кстати, воспитатель детского сада.

А как вы пришли к режиссуре?

Я не «приходила», я всегда знала, что буду режиссером. Знала с самого детства. Не «хотела», не «мечтала», а знала, что это будет так. Просто мне очень не хотелось идти в девятый класс, вообще, не нравилось учиться в школе, а после восьмого класса можно было поступить только в какое-нибудь училище. В Иркутске было знаменитое театральное училище, в которое много лет брали после восьмого класса, но как раз в год моего выпуска они начали принимать только выпускников после десятого. Мне надо было где-то переждать два года.

И почему для этого вы выбрали именно педагогическое училище?

Это очень смешная история! Мне было все равно, куда поступать, я понимала, что в моей режиссерской работе в будущем любая профессия пригодится. И решила: пойду в то училище, которое ближе всего к дому. Не поленилась – от дверей квартиры я сначала дошла до медучилища. Вернулась. Дошла от квартиры до педучилища. И педучилище выиграло!

На сколько шагов оно оказалось в фаворе?

Этого я уже не помню. Но помню, что мама сначала хотела, чтоб я шла в медицинское, а потом сказала: «Да какая разница! Мы всё равно знаем, куда ты собралась на самом деле».

Вы очень много ставите в разных театрах. География ваших премьер бесконечна – Хабаровск, Магнитогорск, Новосибирск, Екатеринбург, Липецк, Москва, Санкт-Петербург… У вас остается время на что-либо помимо театра?

Я много работаю, конечно. Но и отвлекаюсь на что-то с удовольствием! Люблю ездить на дачу, например. А еще у меня есть собака, которую нужно воспитывать и с которой нужно играть. Я всё время играю, получается… Даже с актерами играю в этакую взрослую, в учительницу.

Что в актерах для вас самое главное?

Способность оставаться детьми! Серьезные люди, солидные люди – это всегда очень плохие актеры. Актер должен шалить, фантазировать, придумывать. Такой актер не имеет возраста, и даже в 90 лет сможет выходить на сцену, танцевать и петь, как это делал Владимир Зельдин. Потому что Зельдин был не солидным, серьезным дядюшкой, а оставался ребенком!

А что самое главное в профессии режиссера?

Роль режиссера – аккумулировать в единое целое и свой замысел, свою идею, и работу актеров, и работу костюмеров, декораторов, всех остальных цехов. Он как дирижер в оркестре. У всех музыкантов перед глазами есть ноты, по ним музыканты играют и даже не смотрят на этого дирижера, как кажется. Но это только кажется! Только от дирижера зависит, будут ли музыканты играть слаженно, осмысленно, в нужном темпе, ритме и так далее. То же самое в работе режиссера – он всё должен собрать воедино и заставить работать на зрителя. Когда мы учились в театральном институте, обязательно делали сами сценографию, создавали макет и разыгрывали пьесу с игрушечными куколками. Это приучало всегда смотреть сверху на всё происходящее на сцене, смотреть, как расходятся эти своеобразные круги по воде от брошенного тобой камешка.

Сегодня режиссеры нередко пытаются заявить о себе в первую очередь, поразить зрителя, эпатировать его…

Мне чужд такой подход. Режиссер должен не столько про себя говорить, сколько думать о зрителе. Особенно режиссер детских спектаклей. Что ты рассказываешь детям, что пытаешься донести? В каком настроении они уйдут с твоего спектакля? Задумаются ли они о чем-то? Это очень-очень важные вопросы. Ты можешь пробудить в человеке что-то светлое, доброе, а можешь воспитать его циничным, скупым, жестоким. Ты можешь дать зрителю радость, а иногда и горе, и боль – и это тоже необходимо! Так что на режиссере огромная ответственность, огромная! Ты должен думать о том, как отзовется твой спектакль, о том, что будет после премьеры.

Текст: Лора Непочатова || Фото: Анастасия Новикова