Не думай о ведущих свысока

Это прямо противоречит всей многолетней традиции советских и постсоветских радио и телевидения. Все мы помним всенародную любовь к умнице-красавице и просто душевной женщине Светлане Сорокиной, к почти неотличимому от настоящего интеллигента и тоже вполне себе комильфо Владимиру Молчанову, к молодым и симпатичным ребятам из перестроечного «Взгляда». Нынче такие не в моде. В моде (вне зависимости от политических предпочтений редакции) другой типаж – грамотный профессионал, но с явными признаками человеческого убожества.

На деловом телеканале РБК «звездит» с высоким рейтингом Игорь Виттель. На равных поддерживая профессиональный разговор с министрами, олигархами и учеными, он при каждом подходящем и неподходящем случае уводит разговор на волнующую его тему сексуальных отношений. Пересыпая речь недосказанными фразами из сальных анекдотов, он виртуозно проводит аналогии между динамикой экономических показателей и интимной жизнью людей, животных и вообще всего, что движется. На деловом канале, который смотрят преимущественно офисные клерки и бизнесмены, такой ведущий вполне уместен. Ведь обе категории зрителей из-за нехватки времени чувствуют себя обделенными полноценной личной жизнью, и ежедневное созерцание на экране персонажа, испытывающего еще большие, чем у них, проблемы, как-то утешает.

На радио «Эхо Моск-вы» популярен Матвей Ганапольский (раньше он работал на телевидении). Отравляя по мере сил жизнь «партии и правительству», он не забывает продемонстрировать слушателям, какие они, в сущности, гармонически развитые личности и какое у них было счастливое детство. На фоне истеричного Ганапольского, не умеющего поддержать ровные, конструктивные отношения с собеседником на протяжении хотя бы 15 минут эфира, любой человек покажется себе Дейлом Карнегги.

Постоянно ругаясь со звонящими в студию слушателями, Матвей тем не менее всегда находит время и для того, чтобы бестактно уколоть соведущего (или соведущую), съязвить по поводу начальника Венедиктова или любого другого, случайно подвернувшегося под руку человека. Я не психоаналитик и не знаю, на какой коммунальной кухне происходили истязания малолетнего Матвея, и случались ли передышки между скандалами в семьях его родителей и их соседей. Но высокий рейтинг радиоведущего Ганапольского показывает, что именно такой жизненный background нужен публике.

На другом полюсе политического спектра, на проправительственных телеканалах и в официозных журналах, «пилит бабло» Андрей Караулов. Его репутацию невозможно испортить – она и так ниже плинтуса. Почти все, кто так или иначе пересекался с Карауловым (участвовал в общих проектах, работал с ним в редакции и т. д.), с большим трудом подбирают нематерные слова для характеристики этого деятеля. Причем А. Караулов вовсе не пытается ввести зрителя в заблуждение относительно мотивов своей бурной деятельности. Тот самый случай, о котором сказал английский классик: «Нет, у него не лживый взгляд,/Его глаза не лгут./Они правдиво говорят,/Что их владелец – плут./»

Почему Караулов востребован именно на государственных каналах? Потому что он создает благоприятный антураж для интервью официальных лиц. Политическая и чиновная элита, тяготясь намертво прилипшим клеймом «жуликов и воров», ищет, на кого бы это клеймо перевесить. Тут Караулов очень кстати. Находясь в телестудии рядом с интервьюируемой им VIP-персоной, телеведущий «собирает» на себя весь зрительский негатив. На фоне Андрея Караулова даже Жириновский справедливо ощущает себя неподкупным Аристидом.

Другой пример – Юлия Латынина, суперпопулярная журналистка «Новой газеты» и «Эха Москвы», блоггерша и писательница. Вываливая на публику ушаты душераздирающих фактов о «гнусной российской действительности» (копирайт В. Г. Белинского), Латынина убедительно доказывает публике, что она, публика, – жалкие трусы и овощи, не заслуживающие человеческого отношения и потому заслуженно угнетаемые правящим режимом. Что касается самой государственной элиты, то Латынина обобщенно характеризует ее как дачный кооператив недоумков, по историческому недоразумению задержавшийся в Кремле и в Доме правительства по пути из воровского притона в психбольницу.

Почему же радиослушатели не выключают столь депрессивную передачу? Им что, наплевать на свое эмоциональное здоровье и грозящий комплекс гражданской неполноценности? Дело в том, что, с нескрываемым наслаждением тыча публику мордой в грязь, Латынина сама же дает этой публике психологическую возможность не принимать сказанное всерьез. Журналистка вещает с такой злорадной интонацией, демонстрирует такой невозможный человеческий характер, так откровенно отказывается признавать свои ошибки (неизбежные у любого автора), так злобно говорит о лично ненавистных ей людях, что читатель и слушатель поневоле дистанцируется от ее позиции. Если бы Мольер послушал передачу Латыниной «Код доступа», то главным персонажем в «Мизантропе» наверняка стала бы рыжеволосая женщина. Невыносимым характером Юлии Латыниной смягчается раздражающий эффект ее слов, и радиослушатель-конформист со вздохом облегчения говорит себе: «Может, я и лох, но зато не такое моральное чудовище, как эта Юля». И не выключает радиоприемник.

В целом можно констатировать, что сегодняшний телезритель и радиослушатель не хочет видеть в теле- или радиоведущем икону, рыцаря без страха и упрека. Наоборот, мы хотим, чтобы нам дали ценную информацию и при этом показали бы, насколько мы лучше, красивее, добрее и человечнее тех, кто нас учит. А если мы захотим посмотреть на идеал, то нам, мол, для этого не нужен телевизор – у нас есть зеркало.