Снайпер, связист, авиатор

Старый двухэтажный дом, в котором живет ветеран войны Георгий Кочешков, видно издалека: он обнесен невысоким заборчиком. и на этом маленьком клочке земли Георгий Алексеевич и сегодня сажает цветы, ягодные кусты и деревья. Из окон квартиры, где вот уже 52 года он живет вместе со своей женой, видны ветки с яблоками. И, пока наш собеседник ставит кофе, мы расспрашиваем его о войне, послевоенной жизни и семейном счастье.

-Я родился в Гаврилов-Яме в 1925 году, – рассказывает
Георгий Алексеевич. – В ряды советской армии был призван в 1943-м, попал в Ивановскую область, в запасной стрелковый полк города Шуя. Там освоил снайперскую винтовку. В марте того же года меня направили в школу младших командиров-автоматчиков города Орехово-Зуево. А оттуда через 9 месяцев попал на фронт в звании младшего сержанта. При переформировании части меня отправили в отдельную роту связи при 148-й истребительной авиадивизии. Там я освоил специальность радиотелеграфиста и вскоре был назначен начальником радиостанции.

В чем заключалась ваша работа?
Во время воздушных боев экипаж нашей радиоточки обеспечивал связь между командирами и летчиками истребителей.

Был эпизод, который навсегда остался в памяти?
Воспоминаний много: я ведь со своей дивизией прошел Белоруссию, Польшу и Германию. Но особенно запомнился один случай. Это было в Польше осенью 1944 года. Наша воинская часть дислоцировалась в Быдгоще. Истребительный полк выполнял задачу прикрытия самолетов дальней авиации при штурме Кенигсберга.

В одном из боев наш тяжело раненный летчик возвращался на свой аэродром, но полоса была занята – с нее взлетали другие самолеты. И тогда он, возможно, чувствуя, что не сможет благополучно провести посадку, развернул машину в сторону от аэродрома. Пройдя над лесом и слегка побрив макушки деревьев, он посадил истребитель «пузом» на ровную землю в полутора километрах от аэродрома. Когда мы с сослуживцами прибежали к месту приземления, увидели лежащий на левом крыле истребитель. Кабина была пустая, приборная панель вся в крови. Летчика уже увезла машина медпомощи. Он, погибая, собрал свои последние силы и сохранил свою боевую машину.

Где вы встретили день окончания войны?
Под Берлином. Но для нас День победы тогда наступил не 9, а 8 мая. Мы еще до официального объявления знали, что война закончилась, поэтому позволили себе пострелять в небо на радостях, отпраздновать победу.

После войны многих солдат 1924 года рождения и моложе оставляли на срочную службу. Вы не исключение?
Да, до ноября 1950 года я проходил службу в Польше, в Ломжинском отдельном полку связи 4-й воздушной армии. Меня там даже наградили личной фотографией под развернутым боевым знаменем полка и нагрудными знаками «Отличный связист» и «Отличник авиации».

После демобилизации вернулись в родной город?
Да, но не сразу вернулся к гражданской жизни. В ноябре 1950 года я приехал из Польши в свой родной Гаврилов-Ям, а уже в январе 1951-го поступил на сверхсрочную службу в авиачасть, на аэродром в Туношне. Работал начальником дальней проводной радиостанции, жил на съемной квартире в километре от аэродрома. Получил звание младшего лейтенанта, некоторое время учился в Вильнюсском центре подготовки офицеров. А потом вернулся в Ярославль и служил начальником радиоприемного центра авиакорпуса Ярославля. В июле 1960 года демобилизовался.

Ваша гражданская специальность тоже была связана с радиосвязью?
Нет, с железной дорогой. Я был слесарем по ремонту электровоза. Потом стал работать инженером депо. Параллельно учился на вечернем в железнодорожном техникуме. В 1963 году окончил его и следующие 17 лет, до самого ухода на пенсию, был машинистом электровоза. Ездил по маршрутам до Александрова и Данилова. А уже на пенсии устроился в ярославское грузовое автотранспортное предприятие № 1, возглавлял там Совет ветеранов.

Чем занимались на общественной работе?
Например, составлял альбом «Памятники и обелиски воинам Фрунзенского района Ярославля, погибшим в Великую Отечественную войну». В него вошли фотографии памятников и информация о наших героях – Наумове, Кривове и других. Я ходил по району, собирал сведения, составлял паспорта памятников, а оформлением материалов занималась уже моя внучка. За эту работу меня потом наградили юбилейным знаком «За подготовку к 1000-летию Ярославля».

А со своей супругой Глафирой Анатольевной вы где познакомились?
Это было в 1952 году. Она тогда окончила рыбинское педучилище и работала воспитателем. Приехала с ребятами на экскурсию на аэродром, где я работал. Там и познакомились, и вот – все эти годы живем вместе. У нас двое детей: сын Владимир сейчас полковник в отставке, а дочка Татьяна – заведующая патологическим отделением родильного дома. Внучки тоже уже взрослые. Есть и две правнучки: одна пойдет в школу, а другой пока что два годика. Такие звезды растут! Они очень нас радуют!

За годы службы привыкли к переездам?
Глафира Анатольевна: Да уж, где только не жили. Иногда просыпаешься и думаешь: «Господи, мне бы хоть 5 метров жилья, но своих». Эту квартиру мы получили в 1961 году, но она была в таком состоянии…

Георгий Алексеевич: В 1961 году здесь не было ни воды, ни канализации. Но нам было важно иметь свое жилье, и со временем мы эту квартиру облагородили. Сделали очень большой ремонт, чтобы довести ее до нынешнего приличного вида. По сравнению с нашими прежними съемными квартирами применительно к этой можно сказать, что мы с вами сидим в хоромах. Еще у нас очень хорошая дача под Гаврилов-Ямом – сами строили. Сейчас, правда, у нас уже нет сил там работать, так что отдали все дочке. Но иногда приезжаем туда: там рядом лес, грибы, ягоды…

Как бывший активный общественник, за политическими новостями сейчас следите?
Да, конечно, постоянно смотрим новости и города, и страны. Переживали за Урлашова. Думаю, из Москвы его уже не выдадут обратно. Следили и за делом Навального. То есть мы в курсе всех событий.

Георгий Алексеевич, вы с супругой больше 60 лет вместе. За что вы больше всего ее цените?
За ее характер!

А какой у нее характер?
Воспитательный. (Смеется.)

А вы, Глафира Анатольевна, за что цените мужа?
Тоже за характер. Он спокойный, но иногда так завернет, что не свернешь. Мы разные, поэтому, наверное, и вместе столько лет. Хотя всякое бывало – это жизнь.

текст: Евгений Мохов / фото: Дмитрий Савин