Своя игра

В любом интервью Вадима Демчога обязательно несколько раз повторится слово «игра» (на всякий случай – в этом интервью оно вместе с производными встречается 11 раз). Это не случайно: как говорит сам актер, игра для него – это и профессия, и модель устройства мира, и образ жизни. Демчог обожает играть человеческими эмоциями и носить маски. их у него много: для мистиков – безумный Фрэнки из одноименного радиошоу; для эстетов – создатель артхаусного театрального проекта «Арлекиниада», для интеллектуалов – автор книг по трансперсональной психологии, для блогеров – мультяшный герой веб-сериала «Mr. Freeman», для домохозяек – веселый алкоголик Купитман из «Интернов». И, кстати, что-то подсказывает журналисту «Элитного квартала», что это онлайн-интервью тоже было игрой. Причем ведущим в ней оказался явно не тот, кто задавал вопросы.

Вадим, кто кого выбирал – вы свою профессию или она вас?
Я не выбирал! В 4 года мама привела меня в Дом пионеров и пустила на волю ветра. Я обошел все кружки, и мне нигде не понравилось. А потом я толкнул ножкой одну дверь на третьем этаже и замер – со всех стен на меня смотрели тысячи глаз висящих по стенам марионеток! Из темноты вышла фея, лет 75 и, увидев маленького гостя, сняла одну из кукол с крючка и протянула мне ее деревянную ручку со словами: «Здравствуй, мальчик. Как тебя зовут?». Я, заикаясь, начал отвечать. И могу вас уверить, так происходит большой взрыв!
У актерской профессии есть очень приятный дивиденд – слава. Но не все актеры готовы признаться, что им нравится зрительское внимание.

А вы что скажете?
Есть вещи выше жажды славы. Я просто отрабатываю карму детства. У меня была очень любвеобильная мама, и ей всегда было не до меня. И теперь, став взрослым, я до сих пор ищу ее любви, но уже в аплодисментах Вселенной, как бы отождествляя мать со зрительным залом. На самом деле, все, что касается наших глубинных комплексов, – это очень трогательно и более чем глубоко!

А что насчет материальной стороны вопроса? Деньги вас уже испортили или еще нет?
Они очень стараются! Я пока держусь, но гарантии нет: ведь чем больше человек сопротивляется тлетворному воздействию денег, тем больше их появляется, чтобы сломить строптивца. Пока мне удается скармливать им свои субличности.

Список травм Джеки Чана займет больше места, чем это интервью. Все потому, что большинство трюков на съемочной площадке он выполнял сам. А вам приходилось идти на жертвы ради искусства?
Конечно! Было много всего: я бегал босиком по снегу, отмораживая ноги. Снимался зимой в бане, которую нельзя было топить, потому что объективы запотевают и нужно притворяться, что тебе жарко. А на самом деле ты дрожишь от холода. Очень много таких историй. Но зритель не должен о них знать.

Что больше вдохновляет – страдание или счастье?
И счастье, и страдание – это энергия. Творить можно на основе как первого так и второго.
Встретив свою будущую жену Веронику, вы сразу поняли, что перед вами – та самая, правильная женщина?
Не правильная, но единственно возможная. Это было как разряд тока! Я понял это по запаху. Она пахла иначе, не как другие.

До встречи с ней было много других?
О, да! Я долго и тщательно искал!
Вы сказали: «Не правильная, но единственно возможная» – то есть вы не прочь что-то изменить в своей жене, добавить-убавить?
О-о-о, она – бездонная пропасть, в которую я буду падать всю жизнь! Ее честность меня уничтожает. Жить с ней – адская мука! Я до сих пор ее не объездил. Но подвижки есть – она перестала пить у меня кровь.

Вам было бы интересно самому побыть женщиной?
А я был. Много раз. Послушайте мое «Фрэнки-шоу»! Я знаю, чего хотят женщины!

Чего же?
Это познается каждым мужчиной индивидуально и в зависимости от количества любви, вложенной в распаковывание «конкретного файла»!

Давайте поговорим о проекте, которым вы занимаетесь сейчас как театральный режиссер. Что такое «Арлекиниада»?
Это театральный проект, но я не хотел бы называть его театром в привычном, потребительском понимании. Это совершенно новый жанр, которому еще нет названия. Жанр, выходящий за рамки классических шаблонов! Это скорее форма некой ритуальной магии, что-то вроде инициации. И для меня это, несомненно, – «последняя линия обороны» творческого Духа в битве с обществом, в котором все понятия уже опрокинуты и не существуют как реальные хранители смыслов. Это шоу-преступление!

Что же в нем преступного?
Вы знаете, я сейчас вообще вас шокирую! Мне очень нравится называть свой стиль поиска духовности порнодуховностью. Возможно, просто из мальчишеского вызова всем тем формам ханжества, в которых захлебывается современная Россия! «Арлекиниада» – это преступление, которое сам Дух обязан совершить против фальсификации и чудовищной симуляции современных общественных сред! И если Дух не совершит это преступление, он окончательно исчезнет, поэтому честность творческого акта сегодня – это преступная акция! А современный художник – это стопроцентный преступник! Таковы обстоятельства, сформированные временем. Дух творчества сегодня должен быть немедленно стерилизован, так как он не может существовать, не надрывая ткань лжи, которой скреплены общественные модели и законы!

Общий провокативный настрой вашего шоу мне понятен. А в чем его сюжет?
Сюжет прост: зритель присутствует на сеансе психотерапии современного человека – такого, каким большинство из современных людей себя еще не осознает, но предвосхищает. Спектакль состоит из огромного количества мини-спектаклей, подаваемых в форме монологов разных персонажей, неминуемо населяющих ум и сердце современного человека. Они, естественно, вступают в конфликт как между собой, так и с психотерапевтом, чья цель – помочь больному и страдающему размножением личности, пациенту. Возможно, у психотерапевта есть тайное желание вылечить его, но вопрос: удастся ли? И что у современного человека за диагноз? И есть ли смысл в лечении? Психотерапевта играю я. На сцене не появляюсь, но голос мой пронизывает все шоу!

Это действительно новый театральный жанр?
Все новое – это хорошо стертое из памяти и переписанное победителями старое, поэтому изучающие эту тему приведут мне в пример и Гессе, и Хейзингу, и Ги де Бора с его «Обществом спектакля», и Арто с его «театром жестокости», и Декру с его неличностностью, и множество других новаторов своего времени. «Арлекиниаду» можно определить как Путь игры. И формы здесь рождаются не из индивидуального воображения какого-то режиссера или автора, а из потенции среды, которую образовал коллектив, и грамотно выстроенных силовых полей, способных подарить миру интуитивное прозрение о сути времени!

Что за команда с вами работает в этом проекте?
Стопроцентные звезды! Саша Грин, Рита Быстрякова, Сережа Друзяк, Андрюша Ланд, Аня Зарянкина, Юра Шибанов, Никита Грибанов, Сэм Какиашвили, Ди Логвинов, Юля Железняк, Макс Митяшин, Юля Лазерсон… Эта уникальная команда собралась каким то чудом, и мне не нужно других артистов! Это состав, о котором можно только мечтать. Они могут выполнить любые задачи, прекрасно двигаются, поют, демонстрируют командное единство, авторскую интонацию, идейный подхват… в общем, я доволен!

В названиях четырех из пяти ваших книг звучит слово «Игра» или «Играющий», и вот сейчас свой проект вы охарактеризовали как «Путь игры». Что для вас игра – вид психотерапии или нечто большее?
Игра – это более глобальное явление. Игра вмещает в себя все возможные концепты, Бога, Истину, Красоту, Любовь. Все эти явления рождены и развиваются в Игре. Все серьезное можно отринуть, вывернуть и опрокинуть, невозможно опрокинуть только Игру! Культура, человек, общество родились, развивались и познавали себя в Игре! Для меня Игра – высшая мировоззренческая категория!

И во что лично вы, Вадим, играете?
Моя сфера – людские эмоции. Я играю человеческими сердцами и мозгами. Эти игры требуют очень большой ответственности, поэтому Охлобыстин правильно говорит, что только мне можно поручить нести кольцо власти, случись это грандиозное путешествие!

Кстати, об Охлобыстине. Почему вы называете его своим учителем?
Он один из моих учителей. И будет оставаться им, пока я его не разгадаю. Как только разгадаю, я его съем – это называется духовный каннибализм! Учителей, то есть людей, вызвавших в вас доверие, – надо съедать. Я не знаю другого метода расти.

У вас есть странности, бзики, свои собственные мании?
Конечно! У меня целый сгусток странных идей. Одна из главных – я вижу себя персонажем, населенным огромным количеством других персонажей – плохих, хороших, красивых, уродливых, сентиментальных, злых, способных и неспособных к убийству и всяким гадостям! Если бы я не был артистом, я на 100 процентов был бы преступником. Причем с маниакальными тенденциями!

Эти идеи – они как-то проявляются в ваших увлечениях?
Я коллекционирую маски! Мне привозят их отовсюду. У меня их уже около 200, лучшие висят на стенах. Помните мой приход в кукольный кружок в Доме пионеров?!

Вы размышляли когда-нибудь над вопросом о смысле жизни?
Я соткан из него! Думаю, что на этот вопрос каждый человек должен отвечать индивидуально, и смысл жизни для него проступит ровно настолько, насколько много энергии и страсти он вложил в постановку вопроса! Если мало, то и смысл будет никудышный.

Закончите, пожалуйста, фразу: «В прошлой жизни я был…»
… особью женского пола. Я обожал переодевания, ложь и ярко-красную помаду. И, любя мужчин, я грешил излишней манипуляцией их сердцами. Поэтому в своей нынешней жизни я получил желанное мужское тело, личный пенис и в придачу – неукротимое безумие в момент созерцания женской красоты. Именно благодаря этому опыту я такой умный и выдержанный!

Вы уже пережили кризис среднего возраста или еще нет?
Да, пережил! И могу сказать, что это – реальность. Это был почти 6-летний период пустыни, уединенных медитаций и тотальной перепрошивки материнских плат!

Ваш герой в «Интернах» пьет много и с удовольствием. А вы?
Я сдержанно отношусь к алкоголю. Знаю наслаждения тоньше.

Например?
Например, шоколад. Он смазывает шестеренки мозга и способствует наращиванию нейронных связей.

Если снять фильм-биографию о вас, что это будет за жанр?
Трагикомедия с элементами гиньоля. Очень много смеха сквозь слезы. И финальный осадок печально-катарсического просветления.

Какими людьми вы восхищаетесь?
Бесстрашными и невинными – эти два качества я ценю больше всего. Бесстрашие и невинность – основа вдохновения.

С какой шахматной фигурой вы себя отождествляете?
Я слукавлю, если скажу: «С пешкой». Хотя у нее и есть перспектива обрести королевский статус. В каждой пешке спит Король, важно только вырастить артиста, который его сыграет.

Если бы вам предложили получить любую сверхспособность, что бы вы выбрали?
Я бы хотел, чтобы от образности моего слова человеческие сердца взрывались, как петарды от обилия сострадания к людскому миру!

Правда, что ваша фамилия обозначает что-то важное?
Да, она переводится как Будда Высшей Радости.

Можете описать себя тремя словами?
Могу и двумя: повелитель игр!