Винил

«Элитный квартал» открывает новую рубрику. Ее героями станут те, кто нашел свое увлечение и себя в этом увлечении. Экстремальный спорт и старинные автомобили, йога и живопись, теннис и рыбалка, фотография и кулинария, путешествия и сочинение стихов – это не просто хобби, это самореализация героев «ЭК».

Что мы знаем про виниловый звук? Советский проигрыватель, потрескивающая пластинка, музыка из прошлой жизни. Банкир Сергей Гриб знает гораздо больше. Аналоговый звук – это увлечение всей его жизни.

Все началось с музыки. Когда меня, первоклассника, отдали учиться играть на фортепиано, я целый год старался подружиться с этим инструментом, – рассказывает Сергей Алексееевич. – Но родители, увидев мое безразличие, приняли мужественное решение: фортепиано продать, а взамен купить проигрыватель виниловых пластинок с колонками.

Первоклассник прибегал домой и слушал пластинки. Потом делал уроки и снова включал проигрыватель. Достать импортные записи для мальчишки тогда было настоящим подвигом, и в основном он слушал то же, что и все – пластинки советской фирмы «Мелодия».
– Многие люди, узнав, что человек увлекается виниловыми пластинками, воодушевленно несут в подарок целые стопки производства «Мелодии», – говорит мой собеседник. – Они лежали у них без дела на самой дальней полке, выкинуть было жалко. Но спешу расстроить: такие пластинки сегодня не ценятся. Качество записи советского винила очень сильно отличается от того, что записывали на Западе.
Здесь нужно объяснить технологию записи и извлечения звука с пластинки. Она весьма проста: специальный резец в зависимости от колебаний звука, подаваемых на него, дергается и создает на дорожке зубчатые края. По этим неровностям потом пляшет игла звукоснимателя, передавая колебания на колонки как звук.

Игла имеет конусообразную форму, и, чем шире дорожка на пластинке, тем глубже игла заходит в нее, а значит, будет больше площадь соприкосновения с боковыми поверхностями дорожки. Звук получается чистым, ярким и насыщенным.
«Мелодия», в отличие от западных производителей, старалась сэкономить и уместить на каждой пластинке как можно больше информации. А для этого на пластинке нужно нарезать как можно больше дорожек. У «Мелодии» дорожек много, и они неглубокие, поэтому качество звучания намного хуже.

Время шло, музыку стали писать в цифровом формате. Мир погнался за компакт-дисками, плеерами, iTunes. Аналоговый звук остался – для узкого круга ценителей. Впрочем, как отмечает Сергей Гриб, увлекаясь аналоговым звучанием, есть риск из меломана (человека, любящего музыку) превратиться в аудиофила (ему все равно, что слушать, главное – как звучит).
– В моей жизни был период, когда я ходил по выставкам и магазинам, слушал разную аппаратуру – виниловые проигрыватели, ламповые усилители, – говорит он. – Но в какой-то момент поймал себя на мысли, что начинаю забывать про музыку и превращаюсь в аудиофила. Спросил себя: «Тебе нравится аналоговый звук? Тебе нравится собирать пластинки. Тебе нравятся атрибуты этого действа?». Так я не свалился в пропасть аудиофильства.

А когда пришел покупать свой первый виниловый проигрыватель, уже понимал, что цена здесь отнюдь не определяет качество звучания. Выбрал простейшую модель английского производителя. Продавец подошел с вопросом:
– Зачем вы берете такой простой проигрыватель?
– А какой вы мне посоветуете?
– Вот этот, он всего в 2 раза дороже, но значительно лучше.
– То есть это лучший проигрыватель из тех, что у вас есть?
– Конечно, нет!
– Тогда какой смысл его покупать? Лучше начну с простого, услышу минимум и буду совершенствовать.
Отдельно я купил головку звукоснимателя с иглой, которая стоила дороже, чем сам проигрыватель. Аппарат стоил порядка 15 тысяч рублей, головка обошлась в 25. Но с ней он зазвучал совсем по-другому. Не стал покупать ламповый усилитель последней модели. Меня вполне устроил Manley Labs Stingray первого поколения. Я гнался не за модой, а за оптимальным звуком и получил его.

Колонки – отдельный разговор. Цены здесь тоже легко взлетают к небу, а совершенству звука нет предела. Но любители аналогового звука в один голос уверяют, что старая акустика звучит заметно лучше, чем современная. Исключение – аппаратура высшего ценового диапазона, например, Westlake Audio. Это дорогие американские колонки.
– Самые простые Westlake Audio стоят порядка 250 тысяч рублей, – говорит Сергей Гриб. – Мне довелось послушать связку больших Westlake Audio Tower и усилителя ценой далеко за полмиллиона рублей. Качество звучания не просто поражает – оно немного пугает. На записи великого музыканта, солирующего на контрабасе слышно, как он кожей пальцев дотрагивается до струн. Пожалуй, это идеальный звук. Но так ли он нужен?
Мой собеседник дает совет, как подобрать идеальную для себя аппаратуру.
«Сядьте напротив колонок. Закройте глаза. Если слышите правый и левый каналы, то нет предела совершенству. Если ощущаете оркестр, сцену, эффект погружения – значит, сделали правильный выбор!» – рассуждает Сергей Алексеевич.

В коллекции у руководителя банка порядка 250
пластинок, в основном это джаз и классический западный рок. Больше всего он дорожит дебютным альбомом The Beatles. Это так называемый первый пресс (пластинка из самого первого тиража) 1963 года. Есть в коллекции Сергея Алексеевича все альбомы американской рок-группы Creedence Clearwater Revival. Среди них – 2 первых пресса. Из джазовых пластинок банкир отметил альбом легендарного певца и пианиста Nat King Cole.

Сегодня виниловые пластинки издаются в больших количествах на основе оригинальных мастер-лент (это исходник для матрицы, с которой штамповали диски). Иногда на аукционе eBay попадаются и сами мастер-ленты, их стоимость может доходить до 150 тысяч долларов (как было, например, с одной из мастер-лент Pink Floyd). Ясно, что сам счастливый обладатель получает удовольствие от прослушивания, да и просто от обладания такой редкой вещью. Но можно и заработать: сдать ленту в аренду студии, которая издаст на ее основе тираж пластинок. Права на запись приобретаются вместе с мастер-лентой.

А сколько стоит сейчас виниловая пластинка?
– От 20 до 100 долларов за штуку, причем, цена зависит от года выпуска, состояния, первый это пресс или нет, – перечисляет составляющие стоимости мой собеседник. – Есть пластинки, которые продаются по 10 тысяч долларов, в основном это первые прессы из Америки. Дело в том, что пластинки там часто находятся в ужасном состоянии, и, если вдруг одна сохранилась в идеале, она сразу становится предметом немалой коллекционной ценности. В то же время Америка – это другой мир. То, что у нас уже стало ценностью, за океаном можно купить в бросовых музыкальных магазинах. Запечатанная виниловая пластинка может пролежать на складе 20 лет, никем ни разу не открытая. И магазин ее отдаст по распродажной цене.

– Я представляю себе ощущения новичка, который пришел в магазин, чтобы купить свой первый виниловый проигрыватель, – говорит Сергей Гриб. – Как правило, люди, работающие в таких салонах, настолько погружены в свое увлечение, что изначально считают тебя виноватым за то, что ты пришел сюда, а в аналоговом звуке не разбираешься. Но для меня человек, пришедший с вопросом о виниле, словно чистый лист бумаги и огромная радость. Ведь я могу выстроить его философию, открыть дверь в этот мир.

Кстати, цифровую музыку Сергей Алексеевич из своей жизни не исключил. Он использует iTunes и ценит возможность собирать коллекцию в цифровом формате. В его машине звучит только «цифра». А винил – это, по словам моего собеседника, совершенно другие ощущения:
– Я могу одновременно читать, общаться, когда играет компакт-диск. Но как только начинается волшебство прослушивания виниловой пластинки, все остальное остается позади. Винил не может звучать фоном, звук не должен быть на пределе или слишком тихим. Только музыка. Целый мир.

текст: Антон Будилин  |  фото: Олег Токмаков