И, как прежде, поджидаем седока»

В средние века деловая активность ярославца ограничивалась пределами нескольких кварталов, а все интересное происходило не дальше, чем в получасе ходьбы от дома. Однако постепенно город рос, время ускоряло свой бег, и на помощь спещащим обывателям пришли расторопные извозчики, ставшие настоящими хозяевами ярославских мостовых. Именно они долгие годы удерживали монополию в деле пассажирских первозок, не желая расставаться с ней даже в пору технического прогресса.

Благодаря Леониду Утесову все мы знаем, что именно извозчики были первыми «водителями» на городских улицах. Однако и здесь имелась своя иерархия. Ломовые извозчики перевозили по городу всевозможные грузы. «Протяжные», или иначе «гужевики» (предшественники нынешних дальнобойщиков), брали подряды на доставку товаров в столицы. А вот извозчики легковые, или «живейные» (те, у которых лошаденки были проворнее) специализировались исключительно на пассажирах.

Большую часть легковых извозчиков составляли сельские мужички, приезжавшие в город на заработки. Располагая собственной лошаденкой, санями или дрожками, предприимчивый крестьянин смело мог «таксовать» по городу, но обязан был ежегодно выплачивать особый сбор в городской бюджет. Таких извозчиков насмешливо именовали «ваньками» – за деревенский вид. Многие из них действительно не порывали связи с деревней и по весне – как раз накануне уплаты очередного налога – норовили уехать на малую родину, оставляя с носом городскую казну. Иные «ваньки», напротив, становились настоящими горожанами, превращая извозный промысел в профессию и передавая ее по наследству.

Существовало и высшее сословие извозчиков – так называемые «лихачи», обзаводившиеся щегольской пролеткой и резвыми заводскими лошадьми. Однако таких в губернском Ярославле было немного. У состоятельных граждан, как правило, имелись собственные выезды, а рядовым обывателям расценки лихачей оказывались не по карману. Недаром в народе бытовала поговорка: «На лихаче недалеко уедешь, а на ваньке хоть в Питер ступай».

Барометры культурного общества
Найти извозчика можно было на «биржах» – выделенных городскими властями платных стоянках, располагавшихся в людных местах. В Ярославле такие биржи существовали, к примеру, у Знаменской башни и возле Мытного рынка, у Кадетского корпуса на Большой Московской и у Духовской церкви, напротив Пастуховского училища. Именно здесь поджидали седоков властители городских улиц в незатейливых зипунах и поярковых шапках – «гречниках», напоминавших высокий крестьянский пирог. Привыкшие приноравливаться к клиенту, извозчики были истинными знатоками душ и главной информационной службой города. Неслучайно хирург Пирогов называл извозчиков «барометром культурного общества». Кто как не они, знавшие вдоль и поперек все площади и переулки, могли дать самую меткую характеристику жизни города и его обитателям?

Придирчиво оглядев клиента, извозчик объявлял цену, на глаз опредяляя «золотое сечение» между финансовыми возможностями и скупостью седока. Не торгуясь, извозчики сажали лишь подгулявших купчиков, широким жестом обещавших щедрые чаевые. Однако и с теми могла выйти оказия. Однажды в Рыбинске солидный, но изрядно выпивший пассажир, вспомнив о службе в кавалерии, возжелал проделать остаток пути верхом и, невзирая на протесты извозчика, загнал его лошадь до смерти. Незадачливый «ванька» остался не только без барышей, но и без средств к существованию.

Насколько дороги были услуги ярославских «таксистов» на рубеже XIX – XX столетий, вы можете определить самостоятельно. Поездка «по центру» (в пределах Городского вала – современного проспекта Ленина) в среднем обходилась пассажиру в 30 копеек. На эти деньги в то время можно было купить 2 бутылки пива или, допустим, полтора десятка яиц. Путешествие за Которосль, в район Московского вокзала, стоило 40-50 копеек, а в Коровники или на Ярославскую Большую мануфактуру (ныне «Красный Перекоп») можно было добраться за 60 копеек. Оплата услуг извозчика могла быть и повременной: 65 копеек в час.

Заработок этот отнюдь не был легким. Сидя на козлах, возница переносил холод, слякоть и зной, работая без ужина, а нередко и по ночам. Не удивительно, что иные извозчики дремали не только в ожидании седока, но и во время езды, за что привлекались полицией к ответу. Экипаж тоже требовал постоянных капиталовложений. Хорошая лошадь стоила от 75 до 100 рублей и ежедневно съедала на рубль овса и сена. Cбор c извозного промысла, взымавшийся в пользу городской казны, в Ярославле составлял немного – 5 рублей в год. Однако власти строго следили, чтобы и экипаж, и сбруя содержались в надлежащем состоянии, отбирая «лицензию» у тех, кто не имел денег на своевременный ремонт.

Спрос рождает предложение
Тяготы и риски профессии нуждались в разрядке. По сей день нам знакомы выражения «пьян, как извозчик», «ругается, как извозчик»… Полицейские протоколы тех лет и колонки газетной хроники, увы, убеждают нас в справедливости подобных метафор. Однако не все тратили заработанное на «зеленого змия». Иные, начиная карьеру «ваньками», впоследствии становились владельцами целых контор, нанимая на службу менее удачливых коллег. Бизнес этот был прибыльным. К примеру, известный в городе троечник Мохов, имел на Большой Линии собственный трехэтажный дом (ныне ул. Комсомольская, 4) с номерами для приезжающих. Наемные извозчики и ямщики, работавшие у Мохова, по договоренности отдавали ему рубль от дневной выручки, а остальное, если удавалось, оставляли себе.

«Экипажное заведение» Кошлаковых-Крестовских, имевшее в Ярославле 2 «филиала», предоставляло ярославцам всевозможные выезды на свадьбы, похороны, увеселительные прогулки и «другие надобности по городу», а также лошадей в аренду помесячно. Подобные конторы обычно располагали красивыми экипажами, элегантными колясками и добротными санями, отправляя их на «биржу» только в отстутствие более перспективных заказов. Однако большинство извозчиков в Ярославле ездило на незатейливых двухместных дрожках c рессорами и поднимающимся верхом, именовавшихся «пролетками». Зимой их сменяли городские сани сходной конструкции.

К началу XX столетия в нашей губернии появились и более вместительные виды транспорта. Самым востребованным в Ярославле был маршрут от железнодорожного вокзала (ныне Московский вокзал) к пристаням, поэтому именно здесь начали курсировать так называемые «линейки». Устройство их было простым: параллельно экипажу крепились 2 скамьи, на которых спиной друг к другу усаживалось до 30 человек пассажиров. Проезд на линейке стоил 10-15 копеек в зависимости от сезона, а крыша, обнесенная бортиками, служила для перевоза багажа. Линейки содержались несколькими ярославскими конторами и выезжали на вокзал 2 раза в сутки, к приходу поездов.

А вот в Рыбинске популярность приобрели дилижансы – узкие длинные вагончики, высоко поставленные от земли на 4 колеса. Местная пресса тут же окрестила дилижансы нетребовательности русской натуры, привыкшей и к толчкам, и к зуботычинам, в них может поместиться 10 и даже 15 или 17 пассажиров».

Строкой ПДД
Оживление уличного движения и вошедший в поговорку крутой нрав извозчиков требовал введения специальных правил дорожного движения. В 1903 году взаимоотношения извозчиков и частных экипажей были регламентированы специальным постановлением Городской думы. Всем – от богатой тройки до нагруженной телеги – правила предписывали держаться правой стороны улицы и следовать в один ряд. Езда «вперегонку», особенно на Американском мосту, категорически запрещалась, а вот пожарным обозам и похоронным процессиям необходимо было уступать дорогу. Отдельное постановление касалось извозчичьих экипажей, обязанных отныне иметь специальные жетоны с номерами, выдававшиеся Городской управой в знак уплаты ежегодного налога. Легковые извозчики, имевшие хорошую лошадь и приличный экипаж, получали жетоны белого цвета. Для «худшего выезда» (тех самых «ванек») предназначались синие ярлыки, а для ломовых извозчиков – красные. Интересно и то, что с извозными лошадьми постановление настоятельно рекомендовало обращаться «как можно снисходительнее и добрее».

За нарушение ПДД извозчика мог ожидать не только штраф, но даже арест. Однако ни один документ не мог предусмотреть той нешуточной войны, что разгорелась в начале XX столетия между ярославскими «ваньками» и электрическим трамваем, дерзко заявившим о себе на городских улицах. Не ограничиваясь крепким словцом в адрес конкурента, извозчики перегораживали рельсы и вытаскивали пассажиров из вагонов, силой усаживая к себе в пролетки. Дошло до того, что, изучив устройство аппаратов, прикрепленных на трамвайных столбах, извозчики додумались отключать электрический ток.

И все же прогресс был неумолим. Даже не «трезвон», а неведомый доселе автомобиль в итоге одержал победу в дорожных войнах. Однако сегодня на улицах города трудятся достойные преемники расторопных «ванек» и «лихачей» – невозмутимые таксисты, что, как и прежде, поджидают на «бирже» своего седока.

 текст: Мария Александрова