Освободители

Начало Великой Отечественной войны младший сержант Александр Евгеньевич Гурьев встретил в 16-летнем возрасте. Но зато потом судьба посылала ему тяжелые испытания: он рыл окопы на Северо-Западном фронте, воевал на Курской дуге, освобождал Украину и Польшу. Спустя 70 с лишним лет Александр Евгеньевич рассказывает об этих событиях так, будто они случились только вчера – подмечая самые незначительные детали и при этом говоря о подвигах исключительно от лица всей дивизии: «Мы освобождали», «Мы добивали врага»… Именно такими и должны быть настоящие герои, благодаря которым наш народ победил фашизм.

Из армии на фронт
Я родился на ярославской земле 23 ноября 1924 года. После окончания школы ФЗО стал работать на московском заводе «Каучук». А потом началась война. Завод закрыли, а нас распустили по домам. 24 августа 1942 года меня призвали в Вооруженные Силы. Поскольку мне тогда еще не исполнилось 18 лет, я попал служить в 26-й запасной учебный зенитный артиллерийский полк, что в подмосковном Дмитрове. Там нас 2 месяца учили военному делу: мы ползали по-пластунски, отрабатывали подъем по тревоге, да много чему учились… Если бы я сразу попал на передовую, то наверняка бы погиб, а вот полученные в армии навыки очень помогли мне в дальнейшем на фронте. После 2 месяцев учебы нас направили в 75-ю московскую школу, где располагался формировочный пункт. Именно там, на этом пункте, и была сформирована наша 21-я Зенитно-артиллерийская дивизия. Это была дивизия особого назначения, и состояла она из молодых ребят 1923 и 1924 годов рождения. Подчинялись мы главному штабу ПВО Москвы. Потом, уже после боев Великой Отечественной, наша дивизия стала называться 21-й Зенитно-артиллерийской Краснознаменной киевской дивизией ордена Кутузова. Именно в составе 21-й дивизии я и прошел всю войну.

После формирования дивизии мы 2 месяца стояли в Филях, ждали военную технику. Вскоре с Урала к нам пришли новенькие 4-колесные пушки. Они обладали очень хорошей бронебойностью и весили около 4,5 тонны. Выстрелами из такой пушки можно было пробить даже танковую броню. После получения хорошего вооружения нашу дивизию стали готовить к отправке на Северо-Западный фронт. Повезли поездом под Ленинград. По пути мы встали у Селигера. Нам было дано задание рыть землянки и окопы. Стояли 40-градусные морозы, но нам сразу же дали теплое белье, кальсоны, валенки, фуфайки, оружие и инструменты для работ. Земля была промерзшей на метр, но мы справились с заданием.

От Курской дуги до Голдберга
Когда фашистам не удалось взять Ленинград, немец начал стягивать силу на Курско-Орловскую дугу. Мы тоже были переброшены на это направление. Добравшись до Валдая своим ходом, наша дивизия погрузилась в поезд, и мы помчались до Воронежской области. В следующие 2 дня нас перевозили на место недалеко от Прохоровки. Так я стал непосредственным участником боевых действий самого крупного танкового сражения в истории. Помню, что самые тяжелые пушки перед битвой стояли на самом переднем краю пехоты, потом за ними ставилось оружие помельче. 12 июля в 5 утра нас накормили завтраком и сказали: «Ждите, в 6 часов заиграют «Катюши»». И в назначенный час они заиграли, началась канонада. Батареи били прицельно и беспрерывно целых 2 часа. Мы практические ничего не слышали из-за канонады. Пушки раскалялись настолько, что из них нельзя было стрелять. Это только рассказывать просто, на самом деле бои были долгими, но мы прорвали врага и выдвинулись направо, в лес. Там вокруг не было ничего, все живое стерлось с лица земли. Мы прошли и оказались рядом с украинской границей. Потом наша дивизия стала освобождать украинские города. Первым освободили Харьков, потом пошли на Полтаву, Сумы, Винницу… Шаг за шагом мы добивали фашиста. Затем нас перекинули в Приднестровье.

Потом мы освобождали Краков и Бреслау (современный Вроцлав), а затем наша дивизия была переброшена, и мне довелось поучаствовать в боях на Сандомирском плацдарме (Плацдарм советских войск на левом берегу Вислы в районе города Сандомир, захваченный войсками 1-го Украинского фронта в ходе Львовско- Сандомирской операции летом 1944 года – авт.). Потом мы прошли Чехословакию и Германию и, не дойдя сотни км до Берлина, остановивились в городе Голдберг.

А уже много лет спустя после окончания той страшной войны, я побывал в Прохоровке на месте, где когда-то шли кровавые бои. Никто не забыт, ничто не забыто!

 текст: Евгений Мохов |  фото: Дмитрий Савин