Журнал о бизнесе и жизни, выходит с 2004 года.

Апрель 2018

Апрель 2018

Февраль 2018

Рубрика: Увлечения

  • Мишки разной судьбы

    Ярославль – самый медвежий город, потому что медведь и наш символ, и наш бренд. И на гербе медведь, и по всему историческому центру петляет медвежий след: туристическая тропа в 7 километров из полутысячи металлических оттисков лап хищника.

    Да и в центре города то и дело на медведей натыкаешься: скульптуры самые разные, а в музее-заповеднике живет настоящая медведица Маша.

    И ничего удивительного в том, что туристы хотят увезти из Ярославля в качестве сувенира медведя – в любом виде. Каких только мишек не встретишь в ярославских сувенирных лавках!

    Марина Скоробогатова.

    — Своего первого медведя, — говорит Марина Скоробогатова, профессиональный художник, — я сделала по воспоминаниям детства: когда мне было 3 года, папа из Чехии привез мне мишку-тедди. Это был мой первый и самый любимый плюшевый мишка. Особенность мишек-тедди в том, что они имеют определенную форму и особый стиль крепления. Мишка, сшитый по выкройкам классического тедди, сейчас очень ценится на аукционах.

    Марина всю свою жизнь шьет, вяжет, рисует, лепит, клеит, выпиливает из дерева, но создавать игрушки ей в голову не приходило. Пять лет назад ее подруга из Краснодара решила заняться кукольным бизнесом и попросила Марину помочь с образами персонажей.

    — До этого момента я не знала о существовании мира кукольников, — рассказывает Марина Скоробогатова. – И свою первую куклу я сделала в 2019 году. Выяснилось, что если все мои навыки соединить в одно – получается кукла! Потому что кукла — это цвет, композиция, понимание образа и осознание, какую эмоцию ты хочешь вложить в игрушку. Интересно, что подруга, которая меня вовлекла в этот процесс, сейчас куклами практически не занимается.

    Но остается в теме: открывает в Краснодаре музей кукол. В 2019 году я уже представляла свои игрушки в Москве на выставке в Гостином дворе. Завсегдатаи «кукольных мероприятий» не поверили, что я в «кукольном деле» всего полгода. Я им говорю: просто я элементами создания кукол, как выяснилось, занималась всю свою сознательную жизнь – больше 40 лет!

    Марина Скоробогатова. Мишка-губач Блютуз.

    По словам Марины, главное в создании кукол — задать им эмоцию:

    — Задача сделать не просто милую кукляшку, мишку с выпученными глазами. Там должна быть такая эмоция, так она меня должна трогать, что, втыкая иголку ему в нос, я думаю: «Ты мой хорошенький! Как мне тебя жалко»! Когда в мишке заложена скромность или сиротство сквозит и он вызывает жалость, то сразу же находятся добрые руки.

     Есть мишки с удивительной судьбой — из серии «обнять и плакать». Марина рассказала о «нелюбимом медвежонке», который очень долго ни в какую не получался и не вызывал у своей создательницы никаких чувств. В конце концов, она его забросила со словом: «Надоел!» Но, когда, собрав волю в кулак, дошила, одела на него шапочку, то поняла, что он несчастен. На выставке «Искусство кукол» в Гостином дворе в Москве его тут же купила женщина со словами: «Я на всей выставке не нашла таких глаз. Я не могу! Я его забираю!»

     Через какое-то время эта женщина позвонила Марине:

    — Спасибо вам большое за этого мишку! Вы не представляете: даже мужчины, которые приходят к нам в дом, берут его на руки и нянчат!

    Марина Скоробогатова. Кролик Вертинский.

    Из рук Марины вышли большие и маленькие медведи. Были и цирковые мишки, и медведи-губачи со смешными, вытянутыми мордами. Бежевый мишка с длинной мордой из серии «губачей» делался для конкурса «Тедди Бёр» в Германии. Это такая премия «оскар» среди «мишкоделов», который проходит в Мюнстере, куда Марина собиралась ехать в 2020 году, но из-за пандемии не получилось.

    — Каждую игрушку проживаешь, — делится художница. — Педантично подхожу к каждому шву. Использую только натуральные материалы и для самих мишек, и для их одежды: мохер, хлопок, батист, кожу, шерсть, не люблю синтетику. Набиваю опилками или шерстью. Все делаю сама, и даже сама глаза делаю из запекаемого пластика и заливаю шеллаком для слезы, либо покупаю стеклянные. Все вышивки сделаны вручную.

    Использую, в основном, старые ткани, которые очень люблю, – всегда роюсь в развалах старых тканей и дома, и на выставке текстиля. Если не удается найти подходящий винтажный материал, то новый «состариваю» всевозможными способами. Мне надо, чтобы в любой игрушке каждая деталь «выдавала» бы руку профессионала. Чтобы человек взял мое творение и сказал: сто процентов это делал художник, а не любитель.

    Анна Смирнова

    Когда Марина трудилась над серией кроликов, из-за ее перфекционизма в процесс создания кукол оказалась невольно втянута и жена брата — Анна Смирнова. В 2020 году, в пандемию, обе семьи проводили летом у бабушки в деревне. Марине показалось, что голова кролика, которую она вылепила из папье-маше, слишком любительская и пристроила «неугодную голову» в добрые руки своей восьмилетней племянницы Лизы.

    — Помню, мама газонокосилкой косит траву, и тут я прихожу с головой кролика и говорю: «Тетя Марина предлагает нам дошить кролика», — вспоминает со смехом Лиза. – Мама так удивилась!

    Не чуждые рукоделию Анна и Лиза вместе дошили кролика, приделав к голове туловище и лапы. И Анне захотелось смастерить еще какую-нибудь игрушку. И … серьезно увлеклась созданием мишек-тедди.

    Анна Смирнова. Мишка-авиатор.

    — Своих первых мишек я делала по наитию, — делится Анна. — По мере погружения в тему стала усложнять, привлекая профессиональные материалы: каркасы, утяжелители – чтобы мишка стоял на лапах. Когда добавляешь одежду, которая снимается и надевается, возникает некий элемент игры, игрушка становится привлекательнее.

    Для меня стало открытием, что многие взрослые, видимо, не наигравшись в детстве, с удовольствием приобретают такие игрушки: процесс одевания-переодевания, обновления гардероба затягивает.

    Медведь может быть одет в брюки с карманами, с подтяжками, в галстуке, в кожаных ботинках, пиджаке и шляпе! Так образ становится занимательным. Кожаные ботинки можно сделать с использованием колодки. Вообще, средний размер медведя – 25 см, не такой и ювелирный! На московских выставках всегда большой выбор «мишкодельных» материалов.

    Анна Смирнова. Брутальный медведь.

    — Мой самый большой мишка ростом 40 см сшит из винтажного советского плюша полувековой выдержки, — продолжает Анна, — отрез мне подарила Марина, она сама покрасила материал в коричневый цвет. Получился колоритный ретро-медведь со стеклянными разноцветными глазами, длинными лапами и замшевыми пятками. «Живет» у нас на даче, на полке.

     После первого кролика в шитье игрушек втянулась и Аннина дочь, Лиза. Она записалась в кружок по шитью игрушек в Центре детей и юношества города Ярославля. Лиза уже 4 года шьет в технике «тильда».

    Сейчас Лизе 12 лет, она придумала серию карманных гусей, которые пользуются большой популярностью у подростков. Сделала, вдохновившись идеей московского мастера, 2 серии меховых чудиков с лицами и руками из полимерной глины, которых быстро разобрали туристы в сувенирной лавке.

     А год назад Вера, младшая дочь Марины, решив пойти по маминым стопам, поступила в Ярославское художественное училище.

     Вот такая творческая семья.

    Текст: Екатерина Пятунина

    Фото: Марина Скоробогатова

  • И каждый вечер зажигаем свечи

    В нашей постоянной рубрике «Увлечение» мы рассказываем о молодых предпринимателях, которые нашли свое дело жизни почти случайно – через хобби. Очень часто причиной оставить  основную работу или работу по диплому для молодых женщин является счастливое событие – рождение ребенка.

    Вот и наша  новая героиня Настя Блинова не захотела оставлять маленькую дочку без маминой ласки и после некоторых раздумий уволилась из  большой, серьезной корпорации, где рабочий день не обходится восемью часами. И занялась тем, что ей всегда нравилось – свечами.

    О том, какие красивые и нежные свечи у Насти получаются, видно на фотографиях. А вот о своих ощущениях начинающий предприниматель расскажет сама.

     Свечеварением я занимаюсь уже второй год. Всегда безумно любила свечи, их ароматы, их красивый внешний вид и атмосферу, которую они создают. Неслучайно так много лирических стихов и песен посвящено свечам: свечи – это магия, волшебство, надежда, тепло и любовь.

    Находясь в отпуске по уходу за ребенком, я очень хотела найти занятие для души, то, что может наполнить меня, придать сил, отвлечь от бытовых забот. В то же время благодаря рождению моей дочурки во мне словно проснулось столько любви и тепла, что захотелось поделиться этим чувством с другими. Так пришла идея варить свечи. Было много сомнений, но я решила попробовать, муж и родители поддержали.

    Спустя некоторое время появилась моя маленькая мастерская, моя отрада Glow Craft. Сейчас свечеварение – это часть моей жизни, любимое дело, которое с самого первого дня меня радует и мотивирует. Каждая моя свечка сделана с теплотой и любовью. А в  моей мастерской продумано все до мелочей, начиная от выбора формы свечи, ее аромата и заканчивая упаковкой.

    Каждое  мое изделие уникально и индивидуально, потому что каждый человек уникален. Самое мое сильное желание в том, чтобы, открыв коробку с заказом, клиент сразу бы почувствовали не только аромат свечи, но и тепло моей души, вложенную в работу, и чтобы свеча, как только он ее зажжет, погрузила бы его в атмосферу заботы и любви,

    Свечи и огонь – это не просто освещение, это целый мир эмоций, который согревает наши сердца и наполняет душу светом. Свечи – лично для меня это символ уюта, таинства и волшебства. Не зря многие мои клиенты покупают свечи в качестве подарка родным и близким на Новый год или день рождения. Чтобы в эти дни подарить близким заботу, уют и тепло.

    Свечи считаются универсальным подарком, так как каждый клиент может найти среди множества форм, цветов и ароматов то, что отразит его чувства и намерения.

    Например, свеча с ароматом листа пачули может принести удачу, а аромат жасмина развивает фантазию и магические способности. Зажигая свечу, вы можете исполнить свое желание.

    Также стоит отметить, что дарить свечи – это знак проявления заботы. Это подарок, который позволяет побаловать близких и создать момент уединения. Для таких теплых и уютных вечеров подойдет свеча с ароматом корицы. Именно масло корицы обладает теплым, пряным ароматом, который поможет создать спокойную атмосферу, а так-же, возможно, укрепит иммунную систему и улучшит внимание.

    Подарить свечу – это нечто большее, чем просто материальный подарок. Это возможность передать свои чувства, способ обменяться эмоциями и создать особенные моменты для общения с родными и близкими.

    Не останавливаюсь на достигнутом, совершенствую технику заливания свечей, работаю с гипсом, исследую новые формы и текстуры, которые могут привнести в творчество уникальность и оригинальность. Каждая свеча становится не просто источником света, но и произведением искусства, отражающим мои эмоции и мысли. Я твердо уверена, что истинное искусство должно пробуждать чувства, создавать атмосферу уюта и гармонии.

    Загляните в мою мастерскую по созданию свечей, и мы с вами вместе создадим идеальный подарок для любого повода. Все мои изделия сделаны из экологически чистого воска, с добавлением натуральных ароматов производства России и стран Европы. ■

    WhatsApp: 7 (962) 934-00-99
    Telegram: glow_craft

    Текст: Анастасия Блинова

    Фото: из архива автора

  • Екатерина Топоркова: «Я именно людьми вдохновляюсь»

    Все увлеченные люди рано или поздно добиваются успеха. Это закон Вселенной. По-другому и быть не может, ведь человек живет своей идеей и заражает своим трудом всех вокруг. Героиня нашей популярной рубрики увлечена кожевенным делом. Она шьет сумки, кошельки, ремни и другие изделия на радость своим покупателям и по совместительству идейным вдохновителям.

      VK: @kati.bags

    Екатерина, как начался ваш путь в мире кожаных изделий и что вас вдохновило на это увлечение?

    Мое погружение в мир кожаных изделий началось задолго до взрослой жизни. В школьные годы мы занимались в УПК – учебном производственном кружке, где постигали тайны кожевенного ремесла. Мы там шили из лоскутков кожи, изучали особенности материала и тонкости работы с ним. Еще с подросткового возраста меня манили кожаные изделия – особенные, уникальные, не такие, как у всех. Мои сумки никогда не были из искусственной замши, всегда только из натуральной. И я всегда стремилась к тому, чтобы мои сумки выделялись. Меня всегда вдохновляла кожа. Запах, текстура, качество соединения деталей – все это привлекало мое внимание.

    Однажды в магазине я увидела сумку итальянского производства, которая мне очень понравилась. Она была такой необычной формы, полукруглая. Ее привезли в Россию в единственном экземпляре. И она досталась мне, причем совсем недорого. Я ее очень долго носила, очень долго ею пользовалась, очень ее любила. Но застежка была неудобная.

    Постепенно возникла идея сшить подобную самостоятельно. Что казалось неосуществимым, оказалось достаточно простым. Я начала изучать кожевенное мастерство, изучать стежки и видео умелых мастеров, чтобы воплотить свою мечту в жизнь и создать что-то уникальное своими руками.

    И вот однажды я подумала: она же такой несложной формы, почему бы не попробовать сшить такое самой? И стала потихоньку изучать этот вопрос.

    Каким образом ваше увлечение стало для вас основным заработком?

    Думаю, что началом моего пути в мир кожаных изделий можно считать тот день, когда мой будущий муж подарил мне фигурные ножички для кожи. Это было 6 лет назад, когда мы еще встречались. Он подвозил меня на работу и вручил подарок прямо перед офисом. Эти ножички для меня как символ памяти. И хотя я редко ими пользуюсь из-за небольших несоответствий, они все равно остаются со мной.

    Затем я стала приобретать первые инструменты, нашла лоскутки и начала тихонько изучать ремесло. Со временем инструменты стали прибавляться. Мой муж подарил мне специальный коврик, предназначенный для работы с кожей, и я начала творить активнее. Сначала это были стежки, а потом я перешла к изготовлению изделий.

    На форумах кожевников рекомендуют начинать с простых изделий, таких, как обложки на паспорта. Но я начала сразу с сумок. Первые сумки были простой формы, но все же это сложные изделия для работы. А вот обложки появились у меня значительно позже, уже тогда, когда я начала продавать свои изделия.

    В июне этого года как раз 6 лет с того момента, как я начала шить. А вот зарабатываю на своих изделиях я только около  четырех лет.

    Вы помните свое первое проданное изделие?

    Конечно! Первая продажа у меня была для подруги. Помню, она сказала: «Хочу сумку, Катя». Я тогда еще работала в офисе.

    Сумка до сих пор жива, ей уже 6 лет, и подруга ею пользуется. Конечно, уже не так часто, как раньше, но все равно пользуется. Безусловно, у этой сумки есть недочеты, но для первого изделия она вышла очень добротной.

    Потом постепенно я начала показывать в социальных сетях, чем я занимаюсь в свободное от работы время, делиться своим хобби. И вот так у меня появились первые заказы. По классике, изначально это были знакомые, друзья, знакомые друзей и так далее. Круг постепенно начал расширяться. На меня стали подписываться совершенно незнакомые люди из других городов. А потом случился ковид…

    Переживала я его, в отличие от большинства, на рабочем месте, в офисе. Работы свалилось очень много: пришлось заменять тех, кто ушел на карантин. Появилось огромное желание просто уйти чуть ли не одним днем. И я уволилась.

    Было ли страшно? Конечно! Это была полная неизвестность: как я буду зарабатывать, на что буду жить. Но меня поддержал мой муж. Я отработала 2 недели и ушла.

    На какую аудиторию рассчитаны ваши изделия? Это только ярославцы или есть заказчики из других городов?

    Поначалу были, как я уже говорила, друзья, знакомые, знакомые знакомых. Постепенно я стала вести соцсети более активно – стали появляться заказы из других регионов. Сейчас я отправляю сумки и  на север, и даже  на острова.

    У меня есть и постоянные клиенты. Они заказывают изделия на подарки своим друзьям и родственникам. В основном это женщины в возрасте от 30 до 50. Но есть и мужчины.

    В течение последних двух лет с российского рынка ушли мировые и востребованные бренды сумок. Как вы ощутили это на себе? Вы копируете их дизайн или, наоборот, пытаетесь сделать что-то свое, оригинальное?

    Когда бренды начали уходить с рынка, то, конечно, было страшно. Но сейчас, наверное, в этом есть свои плюсы. Да, поменялись материалы, какие-то расходники. Но на замену пришло что-то новое. Даже, наверное, интересно следить за изменениями. И, например, наш Ярославский кожевенный завод очень сильно стартанул в этом плане. Они стали очень классную кожу делать.

    Для меня, как и для многих увлеченных людей, это время стало временем возможностей. Мы все сосредоточились на создании чего-то уникального и оригинального.

    Копирую ли я дизайны именитых брендов? У меня есть изделия, которые есть у любого бренда. Это шопперы. Но я их сделала в своем стиле. На самом деле шоппер – это самая популярная модель у меня, которую заказывают даже мужчины. Да, питерские мужчины заказывают у меня шопперы. Но в Ярославле нет таких стильных ребят. У нас более консервативная аудитория…

    Какие особенности вашего стиля вы можете выделить? И как вы развиваете свое мастерство?

    Главная особенность – это то, что я шью ручным швом. Пробиваю почти все изделия вручную. Как-то раз на одной из ярмарок ко мне подошла девушка, и у нее округлились глаза. Она увидела портфель, который был сшит ручным швом.

    Конечно, в своей работе я использую и машинку. Но моя любовь – это ручной шов. Такие изделия и носятся гораздо дольше. Для заказчика это огромный плюс. Ну и для меня сам процесс — своего рода медитация…

    В процессе работы ручным швом

    У каждого художника есть самые любимые работы. У вас есть? 

    Мне запомнилась та сумочка, о которой я рассказывала в самом начале. Полукруглой формы. Я все-таки создала эту модель и активно ее продаю. Она прошита полностью ручным швом, и там уже сделана удобная застежка. У меня в коллекции 2 цвета таких сумочек.

    Знаете, эта сумочка… она для меня очень важная. Потому что, купив ее и полюбив эту модель, я начала шить. И когда я ее сшила, у меня были слезы на глазах. Понимаете, я мечтала ее сшить и сшила! Поэтому для меня она -пробивной лучик в моем увлечении.

    Какое мастерство или навыки вы считаете ключевыми для успешной работы с кожей, и чему вы уделяете особое внимание при их развитии?

    Кожа не терпит ошибок. При работе с ней много нюансов. Например, если у вас нож затупился, то вы точно не сможете ровно отрезать кожу. Или нитки, которыми сшивают лоскуты, потому что они держат каркас изделия. Я уже долгое время пользуюсь одним артикулом. Они у меня хорошие. Еще важна усидчивость. Если вы будете торопиться, то ничего не получится.

    Сейчас, например, я провожу мастер-классы. И еще один ключевой момент, которому я уделяю особое внимание, – это правильный выбор кожи. «На коже экономить нельзя!» — вот так я девочкам и говорю.

    Кожу в основном я покупаю на складе в Москве. Там уже есть определенные артикулы, которые мне приглянулись и зарекомендовали себя. А порой и на Ярославский кожевенный завод заглядываю. Там отличные менеджеры, да и можно посмотреть на технологические процессы изготовления кожи. Очень завораживает. И качество там очень хорошее, вопреки расхожему мнению.

    Какие основные этапы процесса создания кожаных изделий вы считаете самыми важными и трудоемкими?

    Самый трудоемкий этап в работе – это шить ручным швом. Сначала надо вырезать части изделия, потом пробить каждую дырочку киянкой. И дальше двойной ниточкой, то есть двумя иголочками прошить. В одну дырочку вставляется сначала с одной стороны иголочка, потом с другой стороны, и затягивается. На это у меня порой уходит по 2 недели. А если это портфель с кармашками, то все 3 недели. Про маникюр и речи быть не может. Его хватает до момента, пока не возьмешься за дело. Но я очень люблю работать с кожей и всегда смеюсь, когда на мастер-классе объясняю девчонкам, что это как медитация, нужно всегда думать о хорошем.

    Откуда вы черпаете вдохновение для дизайна?

    Вдохновение я черпаю от людей. Меня иногда просят сшить какое-то новое изделие, и для этого я всегда захожу на страничку к заказчику. Бывает, что знакомлюсь лично или задаю много вопросов из серии «что он любит?». Потому что для меня это очень важно. Я именно людьми вдохновляюсь. Иногда, когда отдаю изделие, мне говорят: «Катя, ты сделал так, как я хотела! Я тебе об этом не говорила, но ты взяла и добавила». Мне очень приятно получать такую обратную связь. Разве это не вдохновляет?!

    Иногда покупаю классную кожу а она, бывает, лежит месяц, 2, 3 на видном месте, перед глазами. А я вынашиваю идею и думаю,  что из нее можно сделать. И в итоге получается единичная эксклюзивная модель. Вот недавно была кожа  с ручным окрашиванием. То есть как будто бы кистью нанесли краску на нее. Очень красивая. Сделала из нее классный яркий портфель, который оставила себе. Но нашлась заказчица, которая захотела такой же. Благо у меня осталась кожа,  и я смогла удовлетворить ее запрос. Теперь у нас на весь Ярославль всего 2 такие сумки. Но несмотря на то, что кусок кожи был один и тот же, портфели все равно получились разные. Эксклюзив!

    Как вы видите свое будущее и какие цели ставите перед собой?

    Я, наверное, как мастер, хотела бы открыть свою мастерскую. Такое пространство с витражными окнами, где будет видно, как я работаю. Но одновременно для меня важно уединение. То есть, когда я шью, я люблю быть одна. Медитировать. (Улыбается.) Поэтому в принципе меня работа на дому пока устраивает. Тем более под это у меня отведена отдельная комната.

    Я могу проснуться очень рано и пойти просто шить, не позавтракав. А могу и наоборот: полдня сидеть и думать, как сделать, например, изгиб на сумке, чтобы это было удобно.

    Мне бы хотелось, чтобы как можно больше людей ценили ручной труд, ручной шов. Вообще, я люблю, когда изделие яркое, необычное, и хочу, чтобы люди это видели и приобретали именно что-то такое. Не просто шоппер, а, например, какой-то портфель, который сшит ручным швом из необычной кожи, с необычными деталями.

    Таких изделий у меня заказывают меньше, но, когда есть такой заказ, я к нему отношусь с особенным трепетом.

    Какую роль играет семья в вашем творческом процессе? Как они вас поддерживают?

    Как я уже говорила, меня муж с самых первых дней поддержал. Он все время говорил и говорит: «Почему бы и да». Я, кстати, не ожидала от него такого: что он будет дарить инструменты, помогать их выбирать, да и верить в меня. А в первое время я вообще боялась всех этих ножей и зажигалок, так он все это брал на себя, в свои руки.

    Мой муж ездит со мной на заводы и склады за кожей, видит все этапы моей работы, видит мою реакцию на изделия. Он видит первый все мои эмоции. Иногда бывает,  прямо до слез, потому что долго идет изделие, долго шьется, и, когда оно уже готово, просто стоишь и плачешь от того, что ты это сделала. Не знаю, мне кажется, я никогда не показывала это даже в соцсетях. Никто об этом не знает, кроме моего мужа. Спасибо ему за то, что он рядом и есть у меня.

    Текст: Зинаида Калинникова

    Фото: из личного архива Екатерины Торопковой

  • ДЕТСТВО НА ЛАДОШКЕ

    Девочка, прижимающая к груди плюшевого мишку, бойкий толстощекий мальчуган с клюшкой наперевес, мальчик с барабаном и девочка в костюме снежинки и пакетом елочных шаров в руках… Смотришь на них и сразу вспоминаешь собственное детство — друзей, дотемна катающихся с ледяной горы или гоняющих шайбу на залитом папой во дворе катке. Сложно поверить, но сделаны эти малыши из самого простого материала — ваты и не не полвека назад, а совсем недавно. Их «мама» — ярославна Дарья Серова.

    Мастер-ювелир
    Дарья Серова родилась в Ростове Великом, училась на ювелира в Костроме, затем работала по специальности в селе Красное-на-Волге. В начале 2000-х переехала в Ярославль. Здесь-то и началось увлечение ватной игрушкой.
    — Однажды меня пригласили заниматься с детьми рукоделием, — вспоминает Даша. — Набралось две группы по 35 человек. Чего мы только ни делали! Первый год работала на энтузиазме, а на второй — мастер-классы начали повторяться, и захотелось чего-то новенького. Стала всех спрашивать, чем еще можно занять детей, и одна женщина рассказала, как когда-то она со своей бабушкой делала ватные игрушки на елку, что называется, на коленке. Мы решили попробовать, и у нас получилось. Это показалось мне интересным, и целый год вместе с детьми мы делали из ваты разнообразные грибочки. Использовали подручные материалы: манку, чайную заварку для тонирования. Меня это «зацепило». Мастер-классы вести перестала, но увлечение осталось со мной.

    В то время мастериц, создающих ватные игрушки, можно было по пальцам пересчитать. Дарья училась самостоятельно, методом проб и ошибок, раз за разом переделывая игрушки, разглаживая поверхность материала, подбирая пропорции клейстера. Очень помогало в этом деле серьезное художественное образование и владение ювелирными техниками и инструментами.


    Из семейного альбома
    С каждым годом умелиц, работающих с ватой, становится все больше, но у каждой из них и свой стиль, и свои образы. Одним нравится изготавливать фигурки животных, другие увлечены цирковой тематикой, кто-то делает барышень начала ХХ столетия, а Даше по душе пришлись мальчишки и девчонки из пионерского детства 80-х. Натренировавшись на представителях царства грибов, она решила перейти к более сложным игрушкам и достала семейный фотоальбом.
    — Начала смотреть черно-белые детские фотографии, вспоминала, во что мы играли, в чем ходили, — рассказывает Дарья Серова. – Все пропорции ватных фигурок, как и модели шапок, шубок взяла оттуда. Сделала фигурки девочек, потом решила взяться за мальчиков. Тут помогли фотографии брата и его друзей. Поначалу фигурки получались довольно смешными, но постепенно я «набила руку».

    Пуговки, кнопочки, косички
    Процесс создания елочных игрушек из ваты практически не отличается от того, каким он был почти век назад — прост и сложен одновременно. Сначала делается проволочный каркас, затем слой за слоем – вата. Она укрепляется клейстером и просушивается. Игрушка раскрашивается, личики малышей изготавливаются из полимерной глины или других материалов для лепки. Со стороны кажется, что все очень примитивно, на самом же деле это сложная, кропотливая работа. Простенькую фигурку можно сделать за пару дней, над более сложными мастерица трудится неделю и больше. Дарья любит создавать образы при помощи мелких деталей, что-то пришивает, что-то приклеивает. Костюм снежинки у девочки оторочен крохотной мишурой, из нее же сделана корона: прямо как в детстве мама шила к новогоднему утреннику! Перо клюшки у мальчишки-хоккеиста перемотано изолентой, чтобы по нему не скользила шайба; девочка-санитарка держит в руках бинт; у мальчика, отправившегося вешать скворечник, – крохотный молоточек; решето у девочки — с самой настоящей сеточкой, сделанной с ювелирным мастерством.


    — Люблю «закапываться» в работу, — улыбается Дарья. – Делать мельчайшие детали: косички, пуговки, кнопочки. Использую для них картон и мулине, бисер, бусинки и зубочистки, где-то примечаю и отрезаю даже мелкие кусочки тряпочек – все, «что не приколочено». Могу даже какую-нибудь не очень нужную рубашку достать из шкафа и расстричь.

    На узкой полочке
    Вся Дашина ребятня невелика росточком, все фигурки около 12 сантиметров высотой, каждая из них легко помещается на ладошке. Сейчас Дарья Серова делает сразу по несколько одинаковых фигурок, но раскрашивает их по-разному, к каждой может добавить разные мелкие детали, рисует разные личики. Одних одаривает веснушчатыми носиками, других – пронзительно-голубыми глазами, третьих – задумчивой, задорной или даже немного хитроватой улыбкой. Благодаря этому игрушки выглядят невероятно реалистично. Обычно одна из них «выстреливает» — нравится мастерице больше других. Ее она оставляет в своей коллекции, другие игрушки находят себе новых хозяев.


    — Это как допинг, — признается мастерица. – Мне каждый раз надо найти «свою» игрушку, у которой может быть особенный взгляд или улыбка, особенный поворот головы, и от этого получаю невероятное удовлетворение. Но почему-то елку этими игрушками не наряжаю, расставляю их на узенькой полочке, экспозицию периодически меняю: они дарят мне вдохновение для следующих работ. ■

    Текст : Ирина Штольба
    Фото: Ирина Штольба

  • Весь этот джаз… глазами критика и музыкантов

    В очередной раз Ярославль захватила свободная музыка для свободных людей — именно так определяют джаз. С 13 по 20 марта в городе прошел фестиваль «Джаз над Волгой-2023».

    Фестиваль стал не только главным событием для ценителей импровизационной музыки, но и своеобразным исследованием современных течений в джазе, его истоков и перспектив.
    По неизменной традиции, несмотря на свой возраст (91 год!), ведущим всех концертов выступал Владимир Фейертаг – музыковед, журналист, джазовый критик из Санкт-Петербурга. Автор первой книги о джазе на русском языке, организатор первых джазовых абонементов и фестивалей в нашей стране, ведущий авторских программ на радио, Владимир Борисович в совершенстве знает историю джаза и обладает потрясающим талантом рассказывать об этой сложной музыке доступно, тонко и иронично. Ему отдадим роль первой скрипки в нашем проекте. А дополнят картину блиц-интервью с участниками фестиваля.

    Владимир Фейертаг
    —
    В каждом городе обязательно должен быть свой хор, свой театр и… свой духовой оркестр. В Ярославле есть «Valery Pavlushov’s Big Band под управлением Владимира Воробьёва». То, что он существует, что музыканты не просто созвонились накануне фестиваля, а играют постоянно – знак того, что джаз в городе живет.
    В джазе никаких правил нет, здесь исполнитель диктует правила: я играю так, я беру тех партнеров, которые меня понимают и любят мою музыку. Свобода выбора – достижение джаза.

    Женщины довольно редко руководили джазом. И не всегда успешно. Элла Фицджеральд записала первые шлягеры и стала популярной, работая в оркестре Чика Уэбба. Когда Уэбб умер, около 20 мужчин оркестра заявили: «Мы продолжим работать, если нас возглавит мисс Фицджеральд». Она по глупости согласилась. И за 2 года сумела развалить оркестр! Все просто перессорились… А в XXI веке многие женщины руководят джазовыми коллективами и предлагают свои музыкальные идеи.

    Ксения Селезнёва
    Вокалистка, лидер проекта «KS Jazz», в составе которого выступают музыканты разных городов. Педагог по эстрадно-джазовому вокалу. Победитель конкурса «Gnesin Jazz Voice-2017».

    Ксения, как женщине руководить джазовым коллективом, чтобы не развалить его?
    Сегодня не важно, кто руководитель – мужчина или женщина. Главное – постоянно развиваться, совершенствовать свое мастерство. Когда другие музыканты это видят, никаких претензий с их стороны не возникает. Я часто приглашаю разных музыкантов, и каждый раз вижу, как все стремятся к сотрудничеству, к созданию творческой атмосферы и хорошей музыки. Поэтому никогда ничего не разваливается!

    Сегодня вы выступили с музыкантами Москвы, Петербурга и Севастополя, которые приехали за день до фестиваля. Сколько репетиций вам потребовалось, чтобы сыграться?
    Мы репетировали вчера вечером и сегодня утром. При этом, конечно, заранее обсудили программу, каждый подготовился, насколько это возможно удаленно. А вообще, я изначально приглашаю тех музыкантов, с которыми у нас близкое понимание музыки, поэтому быстро находим общий язык.

    На фестивале вы впервые пели под аккомпанемент саксофона. В чем сложность такого исполнения?
    Саксофон очень близок человеческому голосу, у него такая же яркая по тембру окраска. Если фортепьяно или контрабас – просто аккомпанирующие инструменты, то саксофон конкурирует с твоим голосом, на его фоне легко потеряться. Особенно когда вокалист и саксофонист ведут параллельно каждый свою линию – как это сделали мы сегодня. Как в многоголосном пении, ты должен следить за своим соло и слышать голос инструмента и стараться исполнить что-то созвучное, что-то бесконечно красивое.

    Владимир Фейертаг
    —
    Часто говорят, что джазовые музыканты настолько талантливые, что все осваивают сами. Саксофон освоил сам. Барабаны освоил сам. Гитару, естественно, освоил сам. Даже контрабас освоил сам… А вот фортепьяно никто не осваивал сам! Стать джазовым пианистом, не получив академическое образование, невозможно.

    Надо ли полностью уйти от академической школы, переходя в джаз, – не известно! Конечно, есть те, кто полностью опровергает каноны, взять хотя бы Телониуса Монка, который на фортепьяно играл, как на ударном инструменте. Но это отдельные гении.

    Фортепианное трио – то, что сегодня так модно, так привычно, – не сразу появилось в джазе. В успех подобных составов поначалу никто не верил. Только благодаря выдающемуся пианисту и композитору Оскару Питерсону фортепианных трио в джазе появилось много. Как правило, таким трио руководит пианист. Но иногда власть в свои руки берет контрабасист или барабанщик. Сегодня в джазе все возможно!

    Евгений Сивцов
    Джазовый пианист, композитор и аранжировщик. Выступает в качестве приглашенного музыканта и как солист джазовых оркестров. Лидер фортепианного трио. Учился в РАМ им. Гнесиных у профессора Игоря Бриля, затем в Консерватории принца Клауса в Гронингене (Голландия), а потом 9 лет совершенствовал мастерство в Нью-Йорке. В 2009 году завоевал 3-е место на фортепианном джазовом конкурсе YPF в Амстердаме.

    Евгений, вы ведь не закончили Гнесинскую академию?
    Не закончил. Убежал оттуда в джаз. Поучился сначала в Голландии. Через год почувствовал какой-то потолок в своем развитии. Решил сделать шаг вперед – и отправился в Нью-Йорк.

    На ваш взгляд, джазовому музыканту обязательно надо побывать в этой Мекке джаза?
    Сложно сказать. Есть много прекрасных музыкантов, которые никогда не были в Нью-Йорке и при этом замечательно играют джаз. И есть музыканты, которые там были, но мало чему научились. В любом случае это отличный опыт, который направляет тебя в очень правильное русло. Играть джаз с теми, кто слышал его с пеленок, все равно что при изучении иностранного языка говорить с его носителями.

    На концерте вы сыграли сольный экспромт. Это абсолютно спонтанное выступление?
    Да. Я не готовился заранее, все рождалось здесь и сейчас. Подобными экспромтами прославился великий джазовый пианист Кит Джарет. Он говорил: «Самые лучшие выступления случались, когда я подходил к роялю, и у меня не было ни одной идеи относительно того, что я сейчас буду играть». Мне нравятся подобные эксперименты. При этом я использую приемы академической музыки, а по форме это бесконечная импровизация, чем и является джаз по своей сути.

    Владимир Фейертаг
    —
    Джазовый музыкант сегодня может выступать то как просто участник оркестра, то как исполнитель импровизационного соло в составе коллектива, то как лидер собственной группы. Это – общемировая тенденция. Конечно, все хотят выбиться в лидеры, но не все способны. Даже когда собирают состав, не все удается. Потому что нет идеи, и нет гарантий, что будут концерты. Масса препятствий для того, чтобы стать лидером.


    Джаз давно смешивается с другими музыкальными явлениями. И эта тенденция продолжится. Джаз будет соединяться с роком, с популярной музыкой, с классикой – с чем угодно! Джаз очень демократичен и открыт для любых веяний.


    Джазовый концерт – это всегда интрига. Вы знаете, какие именно музыканты сегодня играют, вы их даже слышали раньше. Но что они будут делать на сцене, вы понятия не имеете. Вот этим и притягателен джаз!

    Михаил Фотченков
    Один из ведущих джазовых барабанщиков Москвы. Постоянный участник джазовых фестивалей, музейных проектов в сфере современного искусства, театральных постановок. Ярко заявил о себе в телепроекте «Большой джаз -2022».

    Михаил, у вас нет академического образования. По-вашему, для джазового барабанщика оно не обязательно?
    Школа важна для любого музыканта, и с недавнего времени я как раз начал заниматься. Но, в первую очередь, все-таки важны хороший вкус и умение слышать звук в своей голове, а руки уже найдут способ извлечь его.

    Насколько ваша манера исполнения, тот драйв, который мы ощутили сегодня, зависят от состава, с которым вы играете?
    Я всегда играю только с теми, с кем этот драйв в принципе возможно испытать. Иначе все превращается в рутину, на сленге музыкантов – в «самоиграйку». Для меня это неприемлемо. Я за живое взаимодействие на сцене, за эмоции, которые отражают именно мое понимание музыки.

    Вы участвуете в театральных постановках, играете в хип-хоп операх. Насколько гармонично это сочетается с джазом?
    Свою осознанную музыкальную карьеру я начал как раз с электронной музыки, еще до того, как стал играть на барабанах. Для меня перечисленные направления очень взаимосвязаны. По сути, вся современная музыка вышла из наследия 1960-х годов. И джаз сегодня удачно заимствует из хип-хопа какие-то ритмы, какие-то приемы, мотивы.

    Многие узнали о вас благодаря проекту «Большой джаз». Что еще, кроме известности, он вам дал?
    Это колоссальный опыт публичного выступления на камеру. Учишься позиционировать себя, отвечать на вопросы ведущих, давать интервью. Такой опыт необходим: каждый, кто выходит на сцену, должен быть артистом.

    Текст: Лора Непочатова
    Фото: Ирина Штольба

  • ТВЕРЖЕ КАМНЯ

    Большой путь начинается с первого шага. И героиня нашей рубрики «Увлечение» Екатерина Тарасова доказала это. Во-первых, она смогла превратить свое увлечение — лепку из глины в бизнес. Во-вторых, преодолела и преодолевает множество препятствий, которые возникают на ее пути. Она со всем справляется и продолжает идти вперед.
    Екатерина Тарасова — основатель семейной гончарной мастерской «Клюква», жена, мать двоих детей.

    Екатерина, полтора года назад вы открыли в Ярославле достаточно популярную на сегодняшний день семейную мастерскую «Клюква» по лепке керамических изделий. Расскажите, пожалуйста, о своем пути от первого интереса к керамике до открытия студии.
    Все началось с моего прошлого увлечения и по совместительству дополнительного источника доходов. Мы тогда еще жили на Крайнем Севере, в небольшом городе под названием Нарьян-Мар Ненецкого автономного округа. Там я делала украшения с натуральными растениями, залитыми эпоксидной смолой. Они пользовались популярностью и хорошим спросом. Для вдохновения и новых идей я очень много времени проводила на различных сайтах для творческих людей, в том числе на ресурсе Pinterest. И вот в очередной раз я рассматривала фото изделий и наткнулась на керамическую чашку ручной работы. В моем сознании произошла нестыковка. Раньше я представляла себе глиняные изделия примитивными, землистого цвета и, по сути, слишком крафтовыми. Как «черепки» из учебников истории. Не подумайте, я к крафту очень хорошо отношусь, просто это не совсем мой стиль. А на том фото была очень яркая кружка: глазури растекаются, интересный дизайн, множество цветов.
    Невероятное красиво!
    Собственно, я продолжала делать свои эпоксидные украшения и понемногу погугливать «как это?» да «что это?». Выяснила, что для керамики нужна печь и достаточно много различных материалов для работы. Поделилась своим интересом с мужем и первое, о чем он меня спросил: «Сколько надо денег?» (Смеется.)
    Это была осень 2017 года. Мы как раз планировали свои новогодние праздники в Санкт-Петербурге и решили, что надо сходить на обучение по работе с глиной. Муж меня всегда и во всем поддерживает… Нашли подходящие для нас курсы, причем не обычный мастер-класс, а основательное и серьезное обучение. Нам важно было понять весь процесс и определиться: нравится, не нравится… Но нам, как вы уже догадываетесь, понравилось.

    И закрутилось?
    Да, причем все достаточно стремительно закрутилось. В течение января 2018 года нам стало понятно, что надо действовать и нужны деньги. Причем для такого небольшого города, как Нарьян-Мар, с численностью в 24 тысячи человек, срок окупаемости был достаточно большой. Отсюда родилась концепция с мастер-классами и, соответственно, с мастерской. Мы изучили тему грантов от городской администрации и решили поучаствовать.
    В феврале 2018-го я открыла ИП, совместно с мужем написала проект для гранта, в апреле его защитила, а к лету мы уже поехали на новую учебу, где и закупились всеми необходимыми материалами для работы с керамикой. Получается, полгода как на одном дыхании прошли.
    Наша мастерская начала работать в июле 2018-го, а 11 августа было официальное открытие. За месяц мы как раз успели подготовить пробники изделий, стеллажи с собственной продукцией, настроить оборудование, и уже можно было приглашать гостей.

    Работа гостя семейной мастерской «Клюква»

    Как шли дела после открытия мастерской?
    В целом все было хорошо. Со временем мы переехали в другое помещение, тем самым расширив свое пространство, включая производственные мощности. А впоследствии стали уже отправлять нашу продукцию в другие города. Появился спрос и на готовый продукт, и на мастер-классы.
    Однако в тот период мы параллельно работали на своих основных работах и совмещали их с деятельностью в мастерской. Не было такого, что 11 августа 2018 года мы проснулись и сказали себе: «А теперь мы керамисты!». Мы не написали заявления на увольнение на наемной работе. Нам нужно было платить за аренду помещения, зарплату мастеру, закупать материалы, да и самим жить на что-то. На том этапе выручки мастерской на все не хватало.
    Потом стало попроще. Летом 2019 года я ушла в декрет и вплоть до рождения своего первого ребенка — а он у нас родился 1 октября — работала в мастерской.

    Почему вы решили переехать в Ярославль? Ведь, на первый взгляд, у вас все складывалось очень даже хорошо.
    На это был ряд причин, как личных, так и географических. В том числе мы понимали, что для роста нам нужно больше аудитории и возможностей. А на Крайнем Севере что-то развивать очень сложно, как минимум из-за дороговизны логистических расходов. И после трех лет работы мастерской мы решили переехать в Ярославль. С этого момента начался наш «путь война». (Смеется.)

    Почему? Что случилось?
    Было гораздо сложнее открываться и раскручиваться, чем в Нарьян-Маре. С одной стороны, у нас уже был опыт, были материалы, оборудование. А с другой — про нас в Ярославле никто не знал. В Нарьян-Маре благодаря моему опыту работы на региональном ТВ и в культуре я умела создавать инфоповоды. Да и само появление такой мастерской в маленьком городе, как вы понимаете, это уже событие. К тому же работало сарафанное радио: знакомые рассказывали своим знакомым о таком необычном для нашего городка досуге. А в Ярославле, как я уже сказала, на момент открытия нас никто не знал.
    Открылись мы в Ярославле в конце октября 2021 года, и первые полгода было сложно. Даже очень. Мы работали не то чтобы в ноль. Мы работали в минус. Мы не нанимали мастера, потому что не понимали нашу экономику. Местоположение нашего помещения было непроходным. С одной стороны, это минус, потому что про нас никто не узнавал. А с другой – плюс, потому что мы не должны все время работать на посетителя, нам нужно производить продукт. В любом случае это было осознанное решение: нас устроило соотношение цены и качества. Именно поэтому мы бросили все силы на развитие мастерской в социальных сетях, в основном, в запрещенной сегодня социальной сети. И у нас стало получаться. Вроде бы мы начали из минуса выкарабкиваться, и в марте 2022-го наш основной источник пиара блокируют. А потом еще страны, из которых завозят материалы для нашей работы, объявляют России санкции.
    Рассказываю все это, и смеяться хочется. Даже несмотря на то, что было очень сложно, мне просто не верится, что это могло все случиться с нами почти в один момент. Я вообще не понимаю, как мы все это вынесли. Но, как видите, сейчас я даю вам интервью, значит, все наладилось. Да, все наладилось! И я благодарна за весь наш путь и за тот колоссальный опыт, который мы получили. Мы теперь как глина: обожглись и стали тверже камня. Вместе с этим мы стали взрослее, мудрее, амбициознее. А главное, мы теперь верим в себя гораздо больше, чем верили год назад.

    Работы гостей семейной мастерской «Клюква»


    Как вы встроились в новые реалии?
    Во-первых, мы перестали ждать, что все вернется как было. Случилось то, что случилось, и другого не будет. В итоге мы перешли на новые материалы для работы, и уже уверенно чувствуем себя с ними.
    Во-вторых, мы отказались от производства керамической посуды и решили сделать акцент на небольшую сувенирную продукцию. С января прошлого года мы выпускаем керамические броши, серьги и кулоны. Более того, мы поняли, что в Высокий туристический сезон, а он с мая по сентябрь, надо делать ставку на производство сувенирной продукции, потому что очень много туристов. А зимой особой популярностью пользуются мастер-классы, потому что качественный досуг в теплом и уютном помещении становится снова актуальным.
    Если немного отойти в сторону от керамики, мы также делаем сувенирные открытки. Тематически они разработаны специально под Ярославль и Крайний Север. Я заказываю рисунки у профессиональных художников, предварительно проработав идею и прописав техническое задание по каждой иллюстрации, потом их выкупаю и печатаю. Выходит, что мы себя страхуем разными направлениями в бизнесе.

    Значки «Космишки» из серии «Медведи Ярославля»

    Вы когда-то ушли от украшений, а сейчас к ним же и вернулись…
    Когда мы переезжали с Крайнего Севера в Ярославль и изучали местный рынок, то поняли, что здесь много гончарных мастерских, в отличие от Нарьян-Мара, и керамической чашкой мы навряд ли кого-то удивим или заинтересуем. На рынке очень много крупных игроков, которые в своих производственных масштабах могут сделать доступные для потребителя цены, а сувенир должен стоить разумные деньги. Поэтому мы решили отказаться от посуды, да и вступать в конкуренцию не было желания. Не то, чтобы мы боялись… Просто зачем идти в битву, если можно пойти другим путем.
    Мы долго думали, с каким предложением мы можем выйти на рынок и решили, что это будут украшения. Плюсов оказалось много. Во-первых, керамисты зачастую игнорируют мелочевку, и у нас получилось чуть ли не уникальное предложение на рынке сувенирной керамической продукции. Мало кто делает украшения из глины, да еще чтобы это смотрелось стильно и красиво. Во-вторых, если мы говорим о туристах, на которых в первую очередь рассчитан наш продукт, то не каждый захочет упаковывать керамические тарелки, чтобы довезти домой. А еще немало тех, кто хочет порадовать именно себя памятным сувениром. И мы решили, что украшения – отличный вариант для всех направлений. Действительно, спрос на броши, серьги и кулоны достаточно высок.

    Почему вы решили назвать мастерскую «Клюква»?
    Мы же открывались изначально на Крайнем Севере. Поэтому нам хотелось придумать что-то привычное для местной публики, но при этом понятное в других регионах России. Но не хотелось никакого «Олененка», «Морошки», «Ягеля». Кто там только так не назывался.
    В итоге мы ушли в ягоды, потому что они хорошо сочетаются с посудой. И в какой-то момент остановились на клюкве. Потому что клюква — ягода достаточно специфическая. Ну, никто же не ест клюкву в сыром виде. По крайней мере, я таких людей не знаю. Из клюквы обычно варят морс, соусы. В любом случае эту ягоду нужно готовить. И глину тоже. Ее очищают, мнут, обжигают. Если это делать правильно, то получается красиво, практично, хорошо. Получается керамика. Так же и с клюквой. Если знать, как ее приготовить, то будет вкусно и полезно. А еще клюква красного цвета и с землистым запахом. Это тоже очень хорошо перекликается с керамикой, которой мы занимаемся.

    Что у вашей мастерской особенного?
    Мы не ограничиваем людей в творческом порыве. Мы, в первую очередь, спрашиваем у людей: «Что вы хотите делать?».
    Большинство студий работает по принципу тематических мастер-классов в строго отведенное время. Например, все собрались лепить какие-то определенные миски с 11 утра до 15 часов дня. Мы от такого отказались практически с самого начала. Наши мастер-классы без определенной темы. Возможно, это сложно себе представить, но, поверьте, когда к нам приходят гости с совершенно разными запросами, то такой вариант устраивает абсолютно всех. Только сам человек знает, какой предмет он хочет слепить, какую надпись на него положить, какими цветами раскрасить. У нас даже нет жесткого расписания, если это не касается кружков, то есть регулярных занятий для детей.
    У нас есть очень популярный формат мастер-класса «Семейный». К нам приходит группа до 5 человек и каждый лепит все, что хочет. Кто-то рыбку, кто-то брошку, кто-то ложку. Из названия мастер-класса не следует, что мы проверяем у всех родство по паспорту. Это всего лишь значит, что мы воспринимаем эту группу, как семью и как единое целое. И никто другой в это время уже не сможет прийти на мастер-класс в студию. Она занята определенной группой людей. Кстати, количество человек может увеличиваться, но эти нюансы обговариваются заранее.

    Кто основной посетитель вашей мастерской?
    Аудитория мастер-классов абсолютно разнообразна. Это могут быть и школьники, и подруги, и коллеги по работе, которые решили провести у нас корпоратив. У нас даже проходят девичники и дни рождения. Возраст, как вы понимаете, от яслей до пенсионного. Лепить из глины интересно всем. И в этом еще одно наше преимущество.

    Вы упомянули, что работали на региональном телевидении. Можете рассказать об этом чуть подробнее?
    В 19 лет я устроилась работать корреспондентом на региональный телеканал «Север» в Нарьян-Маре. Но со временем мой профиль сузился до мероприятий, связанных с культурой. Я стала ходить по концертам, выставкам, тематическим конкурсам и так далее. Просто так сложилось. Мне было интересно, а коллегам — не очень. Ниша была свободна. А я, как корреспондент, должна была находить новый материал и отрабатывать его. Коллеги иногда шутили: «О чем можно писать, если выступают одни и те же коллективы, только с разными темами?»
    Потом вещание канала увеличили, и всем корреспондентам выделили время для освещения определенных направлений. Мне, конечно же, досталась «Культура» и 15 минут в неделю. Кажется, что это совсем немного. Однако это более чем достаточно для небольшого региона, такого, как Ненецкий автономный округ с численностью 42 тысячи человек. Да, иногда было сложно находить инфоповод, но я всегда справлялась и находила, о чем можно рассказать своим зрителям. Хорошее было время. Интересное, познавательное. Оно определенно сказалось на моем сегодняшнем мировоззрении.


    Екатерина, вы ведь не коренная ярославна. Расскажите, откуда вы родом?
    Я из Республики Беларусь. Родилась в городе, где самая вкусная в мире сгущенка. С 5 лет я жила в городе Жлобин, единственном в Беларуси городе с металлургическим заводом и фабрикой искусственного меха. В то время моя мама подрабатывала пошивом мягких игрушек. Как правило, продавала их пассажирам мимо проезжающих поездов. Зайцы неонового цвета, меховые зайцы-кресла и коты-кресла – это все из Жлобина, это все придумали там… (Улыбается.)
    А когда мне было 16 лет, я переехала в Нарьян-Мар учиться, где, собственно, и познакомилась со своим будущим мужем.
    Вот я сейчас отвечаю на вопрос, почему мое хобби всегда было связано с хенд мейдом и со временем переросло в заработок. Я с детства жила в этой атмосфере. Хотя мама и не ушла в эта стезя полностью: времена были другие. Ну а я, получается, ушла.
    А еще, я сейчас понимаю, что моя девичья фамилия Гончарова. Возможно, кто-то из предков месил глину и во мне проснулись гончарные гены. Все может быть…

    Как вы ощущаете, на каком этапе развития своего бизнеса вы сейчас находитесь?
    На начальном. (Улыбается.)
    Еще столько всего можно сделать, еще столько всего впереди, еще столько планов. Я считаю, что нам есть куда развиваться, есть к чему стремиться. Например, я хочу выпустить свою серию керамических светильников. Таких, чтобы люди их покупали с огромным удовольствием и каждый вечер зажигали в них свет и получали эстетическое удовольствие.
    Да, нам есть куда расти. А главное, что мы этого хотим.

    Ярославль, пр-т Авиаторов, 151
    +7 (905) 131-33-11
    @ceramica_klyukva

    Текст : Зинаида Калинникова
    Фото: предоставлены Екатериной Тарасовой

  • Надежда династии художников

    О свободе художника в рамках религиозного канона и о том, для чего нужны искусствоведы, о церковном пении и страсти к цыганскому танцу — с Надеждой Мухиной интересно обсуждать самые разные темы. Дочь известных художников Николая и Елены Мухиных, внучка живописца Федора Новотельнова, могла ли она сама не стать художником? С этого вопроса и начался наш разговор…

    – Помню, как классе в седьмом я сказала родителям, что не буду художником, а пойду на иняз. Мне очень нравился английский язык! Родители посмотрели на меня внимательно и сказали: «Ты не можешь так поступить… Все-таки профессия должна передаваться из поколения в поколение».

    А вы всегда слушались родителей?
    У меня никогда не было повода не верить своим родителям, поэтому желания делать что-то наперекор не возникало. Правда, все пошло не по плану. После 9 класса я не прошла по конкурсу в Ярославское художественное училище. Даже не знаю, кто тогда больше расстроился – я или мои родители. А через некоторое время к нам в гости приехал папин друг, который преподавал в Репинском институте, Валерий Сергеевич Шилов, сказал: «А зачем вам в семье еще один художник? Пусть Надя будет искусствоведом». Эта идея и была утверждена на семейном совете.

    Как же вы стали заниматься керамикой?
    В Школе ярославской иконы, которую создал мой отец Николай Мухин в 1993 году и освятил Патриарх Алексий II, открылось несколько мастерских. В том числе и керамическая, куда я пришла работать. В институте я училась заочно, и времени для освоения ремесла мне хватало. Базовые знания были: ребенком я ходила в изостудию к Ирине Борисовне Семёнычевой, со мной также занимались родители и мой дядя. А непосредственно работать с глиной меня научили художники мастерской, и керамика стала моей любовью на всю жизнь!

    Чем она вас так увлекла?
    Керамика дает мне ту свободу, которую не позволяют большие жанры. Вступив в Союз художников, я получила право работать в творческих группах вместе с профессиональными керамистами. На просмотрах меня каждый раз спрашивали: «А как ты добилась этого эффекта?! А как ты это сделала?! А где ты, вообще, училась?» Приходилось признаваться, что я не профессионал. На что мне говорили: «Ну, тогда все понятно! Ты можешь делать все, что хочешь!». Конечно, школа необходима. Но в то же время правила, которые тебе навязаны, становятся часто барьером, ограничивают. Мой дедушка говорил: «Иногда это даже хорошо, если ты чего-то не знаешь». Я не знала, например, что нельзя что-то смешивать – и смешивала. Не знала, что есть последовательность в работе с определенными материалами для обжига, – обжигала так, как считала нужным. В результате получался тот эффект, которого не могли добиться керамисты, знавшие по учебникам, что «так делать нельзя».

    Как сложилось ваше сотрудничество с Российской академией художеств?
    Профессия искусствоведа, как выяснилось после получения диплома, оказалась совершенно невостребованной. Я защитила диссертацию у профессора, замечательного ученого Нины Сергеевны Кутейниковой, по этой диссертации издали книгу на русском и итальянском языках. Но при этом я оставалась без работы… Однажды мы оказались с родителями на выставке в Манеже, где встретились с Зурабом Церетели. Папа представил меня как кандидата искусствоведения, безработного. У Зураба Константиновича тогда как раз было желание приглашать молодых специалистов в академию. И он сказал: «Приходите к нам на собеседование». Когда я приехала со своими книгами, мне сказали: «Берем! Берем! Нам такие люди нужны». Именно в академии я поняла, что профессия искусствоведа действительно важна.

    Как сегодня вы отвечаете на вопрос: зачем нужна эта профессия?
    Искусствоведы – своего рода связующее звено между художниками и социумом. С одной стороны, они помогают аудитории понять работы автора. А с другой – помогают художникам организовать их работу, курируют выставки, занимаются формированием музейных коллекций, организацией симпозиумов, конференций, мастер-классов. Все это играет важную роль в развитии культуры, в просвещении.

    Вы много лет изучаете современное религиозное искусство. Насколько, на ваш взгляд, свободен художник, работающий сегодня в храме?
    Появились абсолютно новые по архитектуре храмы, и художнику приходится решать задачи не в традиционном пространстве. Никто, к примеру, не станет расписывать в традициях XVII века церковь, которая построена в стиле постмодерна. А канон совсем не ограничивает профессионального художника! В храме Святого Саввы в Белграде, например, мой отец создал мозаичную композицию в алтаре – образ Христа, благословляющего двумя руками. Такого нигде нет. Но это в рамках канона. В храме Святого Саввы можно увидеть и новую иконографию, и новые технологии, и новые художественные решения. Уникальный хорос, придуманный отцом, казалось бы, создан в византийских традициях. Но он абсолютно современный, сделан из легкой стали, по его кругу орнаментальным шрифтом идет текст молитвы «Символ веры» на сербском языке. За счет специальных тросов, которые растворяются в золотом фоне мозаик, создается ощущение невесомости, парения хороса в пространстве храма…

    Президент Российской академии художеств Зураб Церетели вручил Надежде Мухиной медаль «За заслуги перед Академией», 2022 год.

    А в России можно увидеть подобные храмы, новую иконографию?
    Конечно. И в Москве, и в Петербурге за последние десятилетия было построено много храмов, где традиции религиозного искусства представлены в современном осмыслении и прочтении.

    Вы сейчас чаще бываете в Москве или в Ярославле?
    Сейчас я живу в Ярославле, а работаю вот уже 15 лет в Российской академии художеств. Так сложилось, что сначала я ушла в декрет с одним ребенком, потом с другим… Сотрудничество с академией при этом не прекращалось, и все привыкли к тому, что я могу быть полезной и на расстоянии. Каждый рабочий день у меня начинается с академических проектов, планов, отчетов, книг. В академию приезжаю, когда необходимо. А в Ярославле уже более 10 лет, при поддержке академии и Московского музея современного искусства, мы организуем выставки современных художников, научно-практические конференции. Уже провели 2 международных фестиваля современного искусства – «Новый русский пейзаж» и «Просветление». Кураторами первого выступали известные художники, ученики Павла Никонова – Евгения Буравлева и Егор Плотников. Куратором второго был Гор Чахал, академик РАХ, организатор I биеннале Христоцентричного искусства в Москве. В этом году проект под названием «Новый русский пейзаж: диалог во времени» пройдет в августе-сентябре. Мы представим работы лучших современных художников из Москвы, Петербурга, Ярославля. А в День города планируем устроить в Ярославле праздничный фестиваль «Птица-тройка». Я очень люблю свой город, и мне хочется сделать его культурную жизнь насыщенной и разнообразной. Хочется, чтобы Ярославль стал одним из центров современного искусства.


    Тот факт, что вы дочь известного художника, вам в жизни помогало или добавляло сложности?
    Мой отец принадлежит к тем людям, которые никогда за своих родственников не просят. Но он всегда рядом и всегда поможет. Когда я рассказала, что хочу провести в Ярославле фестиваль современного искусства, он ответил: «Зачем тебе это? У тебя дети, занимайся ими. Пиши книги. Работай с керамикой…» В организации фестиваля он никакого участия не принимал. Но пришел на выставку, похвалил. На второй фестиваль он предоставил свою работу для выставки. А для третьего фестиваля разрешил даже использовать название своей картины – «Диалог во времени»… Родители всегда будут для меня самыми главными людьми. Они подарили мне не только жизнь, но и любимую профессию, которая наполняет все смыслом и радостью.

    Вы не скрываете, что ваш первый брак распался. Но сегодня у вас прекрасная семья. Как вы считаете, от чего зависит личное счастье?
    Я думаю, в первую очередь, все зависит от женщины, от ее мудрости и терпения, желания выстроить отношения. Но, конечно, мне повезло встретить человека, с которым мы абсолютно на одной волне. Хотя мы люди разных профессий, муж – инженер-механик, но он интересуется историей, краеведением, археологией. А главное в нем – его бесконечная доброта, желание окружить заботой меня и детей.

    Вы мама четырех детей. Как удается сочетать большую семью, науку, искусство, проектную работу?
    Ничего не успеваю, на самом деле! Но удалось так выстроить отношения, что даже маленькие дети понимают: если мама работает – значит, она работает, и ее нельзя отвлекать. Когда к нам приезжает на каникулы старшая дочь, у нас с мужем случаются выходные. Сейчас уже и средняя дочь много помогает по дому. А у малышей хорошая няня – моя подруга, благодаря которой, кстати, я увлеклась цыганскими танцами. Даже несколько раз выходила на сцену с ансамблем «Яхонт». Сейчас не хватает времени заниматься регулярно, но, если удается хотя бы раз в неделю потанцевать, чувствую себя заново рожденной! Эти цыганские юбки, эта музыка, этот ритм – все заряжает меня особой энергией!



    Откуда эта страсть?
    Мой прадед был цыганом. Думаю, оттуда.

    А в церковном хоре вы по-прежнему поете?
    Да. Помню, как впервые услышала выступление ярославского хора «Глас». В музыкальной школе я росла на классике. Дома родители слушали бардов. А тут я поняла, что это – настоящее. Сказала маме: «Если бы я могла так петь, я была бы самым счастливым человеком». И она рассказала об этом своей подруге, которая пела в церкви. Та позвала меня в хор Крестовоздвиженского храма, где замечательный регент Марина Игоревна Шамина, прослушав меня, сказала: «Возьмем, нам как раз альтов не хватает!» И с тех пор я в храме. Думаю, это случилось благодаря молитвам моей бабушки, которая была очень воцерковленным человеком и большой молитвенницей даже в те годы, когда за это могли лишить всего.

    Ваши дети интересуются искусством?
    Старшая дочь учится на архитектора в МАРХИ. Другая дочь ходит в изостудию, берет частные уроки, но очень не любит рисовать горшки и крынки, ей это скучно, а без этого в художественные вузы никак. А сыновья еще маленькие, рано загадывать. Пока что старший собирается Родину защищать, маленький обещает «стать священником, чтобы крестить малышей».

    Если кто-то не захочет продолжать династию, как вы отнесетесь к этому?
    Думаю, приму их выбор. Хотя… кто знает, что я им скажу через несколько лет….

    Текст: Лора Непочатова
    Фото: Любовь Афоничева, Сергий Шагулашвили

  • Красота как призвание

    Как найти занятие по душе? Героиня нашей рубрики Анна Галямина через отрицание и безразличие пришла к тому, что сейчас делает ее невероятно окрыленной и счастливой.

    Во время подготовки к интервью я просматривала социальные сети Анны, и у меня создалось впечатление, что девушка всю жизнь, с самого рождения, жила в роли принцессы. С первых минут нашего знакомства это ощущение подтвердилось: искренняя, воздушная, доброжелательная, мечтательная, талантливая. Абсолютное великолепие обаяния!
    Однако в процессе беседы стало понятно, сколько силы, упорства и воли в хрупком теле темноволосой, улыбчивой девушки с бархатным голосом. Как любительница диснеевских сказок, я сразу представила образ принцессы Жасмин с ее благородным и решительным характером. И даже полюбопытствовала о ее детских интересах в диснеевской вселенной — ведь у каждой девочки есть любимая принцесса. И точно, любимая принцесса нашей героини – Жасмин.

    Анна, расскажите, пожалуйста, о ваших детских увлечениях. Вы, наверное, занимались творчеством — рисовали или ходили в разнообразные кружки шитья?
    В моем детстве не было каких-то ярко выраженных интересов. Было всего по чуть-чуть: спорт, акробатика, рисование, бисероплетение. Чего только не было. Когда в школе начались уроки кройки и шитья, я невзлюбила этот предмет. Моя бабушка шила за меня все эти прихватки и юбки. Я старалась избегать всего, что было связано с иголкой и ниткой, а за машинку меня было просто не посадить.
    Потом, когда были старшие классы, девочкам дали право выбора между «Автоделом» и курсами «Шитья». Конечно, я выбрала первое. Мне больше нравились машины. Я учила правила дорожного движения и еще тогда, в школьные годы, начала сдавать на водительские права.

    Получается, вы не подавали никаких надежд или намеков на то, с чем связана сейчас ваша нынешняя жизнь. С чего тогда все началось?
    Все поменялось в институтские годы, когда я родила первого ребенка. Это было 10 лет назад. В магазинах была нехватка вещей: все не нравилось, все скучное, неинтересное. А в голове вырисовывались образы, которые не получалось найти. Пришлось попробовать самой.
    Сначала нашла в интернете мастер-класс, сейчас уже даже не вспомню какой. Съездила в магазин, купила ткань, причем еще посоветовалась со всеми продавцами-консультантами, и поехала к бабушке. У нее была старая ручная машинка без педалей, но было колесо, которое нужно крутить рукой. Процесс был крайне сложным, особенно для меня, человека, который и за современной-то машинкой не умел сидеть. Одной рукой надо было держать выкройку, а второй – крутить это колесо. Это было дико сложно. Собственно, старая бабушкина машинка и стала стартом в увлечение всей мой жизни.

    На начальных порах мне помогала мама. Мы вместе делали выкройку, собирали ее, прикалывали иголочками. На тот момент все модели были максимально легкие: юбки на резинках, какие-то топики, футболочки — самые обычные швы, но с сеточками, вставочками. Шила без остановки одно за другим. Параллельно стала покупать специализированные журналы, изучала литературу, чтобы была хоть какая-то база для дальнейшего развития.

    Однажды по своим меркам сконструировала первое платье-футляр, прострочила на машинке и вручную пришила молнию. Помню, как бабушка дала мне простынку, потому что было жалко тратить хорошую ткань на эксперименты – не известно, что бы у меня получилось. Я даже не знала, что означает слово «вытачки» — можете себе такое представить? Мои глаза горели от полученного результата, а родители удивлялись моим эмоциям, ведь я никогда не любила шить.

    Как сегодня, помню свои эмоции в тот день. Именно тогда я отчетливо поняла, что мне это нравится — я хочу продолжать шить. Ну и, конечно, новую швейную машинку.
    Как вы научились шить такие платья, которые делаете сегодня? Это же гораздо сложнее, чем «футляр». Тем более основа в них – корсет.
    Со временем стала заниматься шитьем более глубоко: всеми деталями, строчечками, вставочками. Мне было это все безумно интересно. Появилась мысль получить образование портного в нашем Мышкинском политехническом колледже, и в 2013 году я туда поступила. Так как в тот момент я параллельно получала высшее образование по специальности «Реклама», то в колледж ходила только для получения тех знаний и навыков, которых мне не хватало именно в шитье. Учеба помогала мне выходить за рамки того, что я знаю, и придавала смелости.

    Со временем преподаватель увидела во мне потенциал и отправила на конкурс «Серебряная нить», который проходил в Ярославле. Для меня это был серьезный выход из зоны комфорта. Я очень переживала. Мало того что нужно было показать платья, так их нужно было еще продемонстрировать на себе. Моя врожденная скромность и страх сцены сильно сковывали тело. Но все прошло хорошо. В номинации «Студенческая» я заняла первое место, и меня отправили в Москву на финал. Там моей главной победой стала победа над собой. Несмотря на все свои зажимы, я все-таки вышла из зоны комфорта, продефилировала в своих нарядах перед серьезным жюри и получила опыт, который открыл для меня новые двери. Конечно, учебой в колледже я не ограничилась. Ездила на мастер-классы в Москву, Санкт-Петербург, Ярославль. Покупала курсы, в том числе и по шитью корсетов.

    Когда в вас появилась уверенность, которая помогла вам пойти в том направлении, в котором вы сегодня идете?
    Я пробовала себя во многих направлениях. И джинсы шила, и куртки, и рубашки, и детскую одежду, но только от платьев получала особое удовольствие. Настолько они меня цепляли, что именно в них я вкладывала всю душу.
    Помню случай, когда сшила себе платье из хорошей, дорогой ткани, с кружевами и бисером. Моя подружка безумно в него влюбилась и, можно сказать, заставила сшить ей похожее. В результате она забрала свой наряд, упакованный в прозрачный чехол, и повезла его на машине к себе домой в Москву. По дороге домой, прямо на трассе, ее остановила девушка, чтобы узнать, где она купила такое красивое платье. Это был шок для меня.
    Примерно с того времени я начала получать заказы через знакомых. Замеры и примерки проходили дома, а со временем появилось отдельное помещение для работы.

    Вы сразу стали шить платья своего дизайна или вначале копировали?
    Поначалу в ход шло все, любые способы и средства. Однако я всегда, наравне с копированием, пыталась придумать и что-то свое.

    Что вас вдохновляет? Где черпаете идеи для таких волшебных платьев?
    Вдохновение — это такой интересный феномен, который зависит от внутреннего мира каждого человека. Для кого-то просто «дует ветер», а для кого-то колышется трава, пляшут листья и поет природа. Кто-то увидит в этом явлении красоту, а кто-то – пыль. Кто-то даже не обратит внимание, а кто-то остановится и начнет разглядывать все, что происходит вокруг.
    Лично я вижу вдохновение во всем. Все, что меня окружает, дает мне идеи для будущих моделей. Порой можно посмотреть какой-нибудь фильм, особенно исторический, и на следующий день набросать эскиз для будущего платья. Тем более мода возвращается. Главное — подстроить вещь под современный лад. А какие сочетания цветов нам дает природа! Иногда смотришь на закат, а он всегда разный, и поражаешься красоте. Иногда, даже взглянув на ткань или приколов ее на манекен, можно представить, какой фасон платья будет ей идеально соответствовать.
    Порой вдохновляет сам процесс. Иногда сидишь и пытаешься что-то придумать, не делая при этом ничего руками, а идея не идет. Стоит только начать крутить манекен, сразу же появляется поток фантазии.
    Еще есть такое приложение Pinterest. Там собраны идеи всего на свете — от поз для фотографии до подачи блюд в ресторане. Там я смотрю макеты с образами и формами, впоследствии дорабатывая под себя.

    Что для вас стало прорывным моментом в карьере? Когда вы поняли: дизайн и платья – это для вас не просто увлечение, а это ваше призвание, карьера?
    Наверное, прорывным для меня стал 2021 год. Он много что мне дал. А именно мероприятие, в котором я приняла участие, – Wed Fashion Show’2021.
    На самом деле показ должен был состояться в 2020 году, но из-за пандемии его перенесли. В какой-то момент мне стало понятно, что готовые для мероприятия платья – это совсем не то, что я хочу и могу показать. И в конце 2020 года начался новый процесс подготовки к выступлению. Я впервые так серьезно подошла к пошиву изделия: придавалось значение каждой детальке, каждому сантиметру, оттенку и фактуре ткани. Я не останавливалась до тех пор, пока не добивалась идеала и по пропорциям, и по цветам, и по посадке. Надо было показать 10 платьев.

    Когда я приехала на Wed Fashion Show, то увидела, что это не просто показ моды. Это было целое шоу! Атмосфера нереальная. Невероятный заряд энергией. Множество новых знакомств — общение с новыми людьми, дизайнерами. Первые интервью для серьезных каналов, первые комплементы от значимых людей из фешн-индустрии. Мои платья понравились, а значит и то, что я хотела донести через них, – мои мысли и мой внутренний мир.
    Для меня Wed Fashion Show был огромным прорывом и шагом вперед. Мной стали интересоваться и звать на различные мероприятия, показы, съемки и т.д. Даже в реалити-шоу, но об этом пока не могу рассказать.

    Какие у вас планы на будущее?
    Недавно поступила на дизайнера. Планирую совершенствоваться в профессиональном плане. Хочу масштабироваться, расширить штат. Еще недавно приглашали на показ в Париж, но я понимаю, что туда нужна коллекция посерьезнее, поэтому работаю над этим. Планов много, планы серьезные и, надеюсь, что у меня все получится.
    Какой совет вы бы хотели дать себе, той девушке, которая впервые поняла, в чем ее призвание?
    «Не расстраивайся из-за неудач. После каждого провала ты станешь гораздо лучше» — пожалуй, самый банальный и одновременно лучший совет, который можно дать любому увлеченному человеку.

    Понимаете, за 10 лет пути я столько раз преодолевала себя, переоценивала свои возможности, переживала критику окружающих. У меня бывали даже случаи, когда на последней примерке отказывались от свадебных платьев. И только благодаря тому, что я ни разу не сдалась, смогла оказаться в той точке моего небольшого успеха, где я сегодня нахожусь. Мои платья продаются в самом центре Москвы, в шоу-руме прямо напротив ГУМа, а это очень заряжает и придает силы на будущее. ■

    Текст : Зинаида Карпова
    Фото: предоставлено Анной Галяминой

  • Нью-Йоркская барабанщица из Ярославля

     

    ТОЛЬКО ФАКТЫ
    Александра Могилевич родилась в Ярославле. Окончила музыкальную школу по классу виолончели, а затем эстрадное отделение Ярославского училища культуры. Ненадолго увлеклась роком. Но все направления померкли перед джазом. Первой серьезной школой джаза стали занятия с пианистом Андреем Мартыненко в Ярославском джазовом центре. В ноябре 2006 года Александра уехала в Нью-Йорк, на родину джаза, чтобы по-настоящему постичь суть этой музыки. При этом заочно училась в Академии имени Гнесиных, которую окончила в 2009 году.

    В Нью-Йорке выступала на престижных площадках: Zinc Bar, Iridium, Birdland, 55Bar, Merkin Hall и других. Участница множества российских и международных джазовых фестивалей. В 2013 году была приглашена в проект «Большой джаз» телеканала «Культура». В 2008 году вышел альбом Watercolors, записанный с мужем – саксофонистом Яковом Мейманом. Готовится к выпуску новый альбом Live in NY, который Александра и Яков записали вместе с пианистом-виртуозом Леонидом Пташкой и легендарным трубачом, 14-кратным лауреатом премии «Грэмми» Рэнди Брекером. Один из критиков однажды сказал о манере Александры Могилевич так: «Эта девушка играет, как Тони Уильямс и Арт Блейки. Она так свингует, что дух захватывает!»

    Нынешний 2022 год — особый. В октябре отмечается 100-летие российского джаза. В его историю несколько страниц вписали и ярославские музыканты, в том числе одна из первых девушек-барабанщиц России Александра Могилевич. Сегодня Александра Живет в Нью-Йорке. Но родной Ярославль не забывает.

    В Ярославле все знают вас как Сашу Могилевич. А какое имя у вас сегодня на афише – Саша или Александра?
    Александра. Когда я только начинала играть в Ярославском джаз-центре, ставить на афише имя Саша Могилевич предложил мой учитель Андрей Мартыненко. Таким образом он решил сгладить возможный скепсис публики и коллег по цеху. Ведь долгое время на барабанах играли исключительно мужчины, да и вообще в джазовых коллективах девушек воспринимали всерьез разве что в роли вокалисток.

    Как вы ретроспективно оцениваете ту роль, которую в вашей жизни сыграл Ярославль?
    Я с благодарностью вспоминаю Ярославский джазовый центр и особенно Андрея Мартыненко. С огромным уважением отношусь к тому, что он делает. У него какое-то невероятное число учеников, и каждому он очень многое дал. Причем он не только обучает мастерству, но и помогает поверить в свои силы, в свои способности. В молодости мы все очень не уверены в себе. Помню, он часто любил повторять: «Лучше сделать и пожалеть, чем пожалеть о том, что не сделал». Эта фраза – до сих пор мой девиз, который помогает преодолевать и страхи, и неуверенность.

    До вас джазовых барабанщиц такого уровня в Ярославле не было. Каково это – быть первой? Груз ответственности ощущается?
    Нет, какой-то особой ответственности нет. Но приятно слышать, когда говорят, что именно моя решительность учиться в Гнесинке, смелость поехать в Нью-Йорк вдохновили действовать и других музыкантов. Я рада, что подспудно подтолкнула кого-то к осуществлению своей мечты.

    Среди знакомых вам музыкантов из России многие ли состоялись на Западе? Кроме Александра Сипягина, которого мы все знаем.
    Это был первый пример, который я хотела привести… Но, конечно, есть и другие музыканты. В Нью-Йорке мы играем время от времени с ветераном джаза Валерием Пономаревым, который уехал в Америку еще в те далекие годы, когда сложно было вообще выехать из Союза. Всегда, когда играю с ним, я получаю невероятный эмоциональный заряд! Столько в этом, уже немолодом, человеке силы и энергетики, что он заряжает весь бэнд.

    Как вы думаете, сложилась ли бы ваша джазовая карьера, если бы в свое время вы не уехали в Нью-Йорк?
    Если честно, я об этом никогда не думала. У меня был период, когда из-за сложностей с документами мне пришлось вернуться в Россию и прожить 4 года здесь. И я очень благодарна всем, кто помог мне в то время с концертами: Леониду Винцкевичу, Ярославскому джаз-центру, Андрею Иванову… Вообще, много джазовых музыкантов откликнулось тогда, и я очень интересно и творчески провела эти 4 года в России. Я вообще не склонна задаваться вопросом: «Что было бы, если бы…». И уверена, что у меня будет еще возможность выступать в России и что-то привнести, что-то сделать для джазовой музыки в родной стране. И надеюсь, что будут какие-то совместные концерты, в которых смогут участвовать и американские джазмены, и русские, и европейские…

    А приглашение в проект «Большой джаз» телеканала «Культура» сыграл какую-то роль в продвижении?
    Да, благодаря этому проекту у меня появился новый круг общения, и многие музыканты приглашали меня в свои проекты, на фестивали. Это тоже стало серьезной поддержкой тогда.

    Вы больше 14 лет живете в Нью-Йорке. Кем сегодня себя ощущаете – русской, американкой, гражданкой мира?
    Сегодня я ощущаю свою причастность и к Америке, и к России – я одинаково переживаю за все, что происходит как в одной, так и в другой стране. Ничего не вычеркнуто из моей жизни. В Америке моя семья, мои сын и дочь, мой муж. В России – мои родители, мои родственники. При этом я ощущаю себя человеком русской культуры, который живет в Америке и привносит что-то свое в американскую культуру.

    В России женщина-барабанщица – это по-прежнему экзотика. А на Западе есть деление на «женские» и «мужские» роли в джазе?
    Нет, такого абсолютно не существует. Независимо от того, на каком инструменте ты играешь, никто вообще не обращает внимания – женщина ты или мужчина. Никаких поблажек и снисходительности!

    Среди критиков можно встретить мнение, что настоящий джаз в Америке популярен только в узких кругах, а в целом это просто фоновая музыка. Вы согласны с этим?
    Я бы не сказала, что джаз – фоновая музыка Америки. Единственно, в джазовых клубах стало больше выступать музыкантов, представляющих поп-культуру. Может быть, клубы пытаются таким способом привлечь больше публики, не знаю… А вообще, на мой взгляд, джаз все-таки прошел свой пик популярности, он становится историей, классикой. Есть своя аудитория, которая понимает эту музыку. А есть люди, для которых джаз – это просто модная тусовка.

    Среди музыкантов есть ли те, на кого вы ориентируетесь, кто влияет на вашу манеру игры?
    Мне всегда очень нравился барабанщик Арт Блейки, который был одним из первопроходцев в джазе, и он один из моих ориентиров до сих пор. А из современных – ближе всех Брайан Блэйд, меня восхищает его манера игры, и многое я у него позаимствовала.

    Со стороны кажется, что барабанщики довольно похожи по своей манере. В чем заключаются отличия для вас как для музыканта?
    Поскольку я сама мелодист по природе, мне ближе всего барабанщики, которые не просто играют технично, в нужном ритме. Мне нравятся те, в чьих соло можно услышать мелодию, некую музыкальную мысль, музыкальную фразу.

    Когда вы только начинали, было ли страшно играть с очень известными музыкантами?
    Конечно… Все через это проходят.

    А по отношению к себе чувствуете, что начинающие музыканты побаиваются играть с вами?
    Да. И я подбадриваю их так же, как и меня в свое время подбадривали: «Забудь про всё, просто слушай музыку, играй и не думай ни о чем другом!»

    Что для вас лично значит успех?
    Я бы не назвала себя человеком, который стремится к успеху. Успех сопряжен с тем, что ты мало посвящаешь себя близким, занят выступлениями, гастролями. Сейчас я больше радуюсь успехам своего мужа, Якова Меймана – и когда он продюсирует джазовый конкурс в Нью-Йорке, и когда у него собственные большие концерты. Я с удовольствием играю в проектах, которые он инициирует. И для меня успех – играть с теми, с кем нравится, и играть то, что нравится.

    С мужем вас соединил джаз?
    Да! Наша встреча произошла в известном нью-йоркском клубе Vodka Room, где по понедельникам проходят джем-сейшны. Играет кто-то из ведущих джазменов – Михаил Цыганов, Андрей Колесников… И к ним присоединяются другие музыканты. На таком джем-сейшне мы и познакомились с Яковом. На следующий день вместе пошли в другой клуб на выступление одного из биг-бэндов. Так и началась эта история.

    Когда муж и жена занимаются одним направлением музыки – какие в этом плюсы и какие минусы?
    Плюсы в том, что мы понимаем друг друга так, как немузыканты бы не поняли. А минус, наверное, в том, что не так много можно заработать музыкой, так что когда в семье двое музыкантов…

    А чем вообще зарабатывают джазмены в Америке?
    До пандемии это были концерты. Многие музыканты преподают. В пандемию с концертами стало сложно. Только летом устраивались какие-то мероприятия под открытым небом, зимой это невозможно делать. Но нам помогают библиотеки, инициируя различные онлайн-проекты. При этом, конечно, без зрителей играть очень тяжело! На живом концерте идет постоянный обмен эмоциями, энергией со зрителями. А когда все онлайн, ты даже не видишь никакой реакции.

    Тем не менее какие-то события в мире джаза происходят. Не планируете ли вы в год 100-летия российского джаза принять участие в каких-то проектах в России?
    Сейчас мы ничего не планируем, потому что ждем ребенка, и мне пока никуда не выехать. А вообще, я очень люблю выступать перед российской публикой, играть с российскими джазменами, и я с удовольствием приеду в Россию, как только начну куда-то выбираться.

    Ваш сын с ранних лет был увлечен музыкой. Ему по-прежнему интересен джаз?
    Да. Сейчас сыну 11, он очень любит петь, и мы разучиваем с ним джазовые композиции. Кроме того, он играет на саксофоне, как и его папа, и немного учится игре на барабанах у меня. Любопытно, что он совершенно не боится сцены, не боится зрителей.

    Он уже вместе с вами выходит на сцену?
    Да. Вот буквально вчера был концерт, где он пел и совершенно не смущался!

    А дочка интересуется музыкой?
    Дочке всего 3 года. Пока еще рано говорить о ее интересах.

    Несколько лет назад мы с вами обсуждали будущее джаза, и вы отмечали, что современный джаз – импровизационный, экспериментальный – все больше становится музыкой для музыкантов. И он не очень-то интересен массовому слушателю. Ваше мнение не изменилось?
    Я думаю, в джазе так и будут развиваться 2 направления – музыка, которая интересна только музыкантам, и музыка, которая нравится широкой публике. В очень редких случаях экспериментальный джаз одинаково близок и массовому слушателю, и самим джазменам.

    Вы лично разделяете джаз на коммерческий и не коммерческий? Принципиально ли для вас – в каком направлении играть?
    Мне интересны все направления джаза, и я играю разный джаз. Люблю экспериментировать, искать новые сочетания, соединять разные стили. Для меня нет недостойной музыки. ■

    Текст: Лора Непочатова
    Фото: из личного архива Александры Могилевич

  • Безупречный вкус в деталях

    Любой бизнес начинается с идеи. А успешный бизнес – с увлечения, амбиций и упорства. У ярославны Алины все началось с любви к детским украшениям, которая переросла в желание открыть в городе собственную студию красоты для детей и взрослых. И по воле судьбы увлечение стало бизнесом.

    Студия красоты Smile&K, ул. Республиканская, д. 58/22. Тел. 8-910-973-50-00
    @smilek.studio Бижутерия ручной работы@belkina.accessories

    Алина, с чего началось ваше увлечение бижутерией? Не секрет, что занятие бижутерией требует хорошего, тонкого вкуса, умения понимать и видеть красоту. У вас это, безусловно, есть.
    С самого детства я была склонна к различному виду поделок. Родители поддерживали мое увлечение, они не пытались меня переориентировать, так как видели, что я этим горю. За что им огромное спасибо! Знаете, есть такое выражение: «Образование убивает творчество». Так вот, это не про меня.

    После рождения дочери, лет 7-8 назад, мое внимание привлекли детские украшения: ободочки, заколочки, повязочки. С этого все и началось. Я серьезно подошла к своему увлечению, можно сказать, профессионально: посещала мастер-классы, проходила обучение, следила за трендами, уделяя особое внимание деталям. Фотографию своих работ выкладывала в социальных сетях. Появились первые заказы. Я была безумно рада и стала еще сильнее погружаться в свое любимое занятие. Мой муж очень поддерживал все мои старания и начинания. Порой подстраховывал с детками и освобождал от каких-то бытовых дел.
    Со временем появилась ювелирная бижутерия для взрослых: серьги, колье, браслеты, броши, в том числе и ободки.

    В какой момент вы поняли, что увлечение может стать делом вашей жизни, серьезным проектом, таким, как ваш салон красоты Smile&K, ориентированный больше на детей?
    Идея пришла более года назад. Опять же помогли мои родительские заботы.
    Старшая дочь Ева занимается в ярославском филиале Академии Игоря Крутого, и мы постоянно сталкивались с необходимостью делать прически на выступление. А тут еще и двойняшки подросли – сын и дочка. Если для девочки дорога была уже протоптана, то сын Максим заставил озаботиться новыми вопросами. Мне было очень непросто найти салон, где одинаково хорошо стригли бы мальчиков и девочек и где мастера и атмосфера соответствовали бы моим требованиям. Всегда чего-то не хватало.
    По-моему, в нашем городе, где и население большое, и к Москве Ярославль близко находится, не хватает салонов с достойным сервисом и уровнем обслуживания. И я решила рискнуть: открыть свой собственный салон. У меня была задумка пригласить на работу первоклассных мастеров как взрослых, так и детских. И, главное, в салоне должна быть домашняя, уютная атмосфера. И превосходный сервис.
    Основная моя идея заключалась в том, чтобы семьи больше не разбегалась по разным салонам, а все необходимые услуги как детские, так и взрослые, могли получить в одном месте. Я очень горда и рада, что этим местом для каждого ярославца и гостя города может стать студия Smile&K, которую я открыла 7 октября этого года.

    Какие услуги предлагает ваш салон красоты?
    В Smile&K – полный спектр парикмахерских услуг. Наши мастера делают любые стрижки и прически. Отдельного внимания заслуживают косы различного плетения: от самых простых до самых сложных работ – канекалоны, дреды, косички зизи.
    Помимо парикмахерских услуг, посетители могут выбрать, примерить или заказать себе украшения по индивидуальному дизайну, приобрести веганскую косметику производства США и Израиля как для малышей, так и для взрослых. Вся красота – в Smile&K.

    Трудности были при открытии студии?
    Было очень непросто! Финансово помогли все: родные и близкие, друзья. Я подошла к процессу очень тщательно, вникала во все нюансы, досконально изучала все вопросы, начиная с выбора дизайна. Я ни на кого не смотрела, никого не копировала, создавала свое, как чувствую. Как Мама и как Жена. Вложила всю свою душу в открытие салона.
    Поиск достойного помещения, дизайн и ремонт, закупка необходимого оборудования для работы и дезинфекции заняли несколько тяжелых месяцев.
    Отдельная благодарность дизайнеру, по-настоящему профессионалу своего дела!
    Были трудности и при наборе персонала. Как оказалось, найти хорошего, квалифицированного парикмахера в нашем городе – огромная проблема. Тем более такого, который сможет найти подход к ребенку. Но я справилась! И сейчас в студии работают великолепные мастера.

    Есть планы, идеи для дальнейшего роста?
    Я планирую не останавливаться на достигнутом и двигаться дальше в этом направлении. Планирую развивать свой бренд и открывать студии в других городах.
    Есть еще одно направление, которое не дает мне покоя. Я хочу открыть детские развивающие центры, так как очень люблю детей и четко понимаю, что для них нужно и важно. ■

    Текст : Зинаида Карпова
    Фото: из личного архива Алины Белкиной